Новая жизнь, Божественная комедия - Данте Алигьери (1967)

Так отступить от здравого сужденья?

И где твой ум блуждает без дорог?

79Ужели ты не помнишь изреченья

Из Этики, что пагубней всего

Три ненавистных небесам влеченья:

82Несдержность, злоба, буйное скотство?

И что несдержность — меньший грех пред богом

И он не так карает за него?

85Обдумав это в размышленьи строгом

И вспомнив тех, чье место вне стены

И кто наказан за ее порогом,

88Поймешь, зачем они отделены

От этих злых и почему их муки

Божественным судом облегчены».

[230]

91«О свет, которым зорок близорукий,

Ты учишь так, что я готов любить

Неведенье не менее науки.

94Вернись, — сказал я, — чтобы разъяснить,

В чем ростовщик чернит своим пороком

Любовь Творца; распутай эту нить».

97И он: «Для тех, кто дорожит уроком,

Не раз философ

[231]повторил слова,

Что естеству являются истоком

100Премудрость и искусство божества.

И в Физике прочтешь,

[232]и не в исходе,

А только лишь перелистав едва:

103Искусство смертных следует природе,

Как ученик ее, за пядью пядь;

Оно есть божий внук, в известном роде.

106Им и природой, как ты должен знать

Из книги Бытия, господне слово

Велело людям жить и процветать.

109А ростовщик, сойдя с пути благого,

И самою природой пренебрег,

И спутником ее,

[233]ища другого.

112Но нам пора; прошел немалый срок;

Блеснули Рыбы над чертой востока,

И Воз уже совсем над Кавром лег,

[234]

115А к спуску нам идти еще далеко».

ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ

1Был грозен срыв, откуда надо было

Спускаться вниз, и зрелище являл,

Которое любого бы смутило.

4Как ниже Тренто видится обвал,

Обрушенный на Адиче когда-то

Землетрясеньем иль паденьем скал,

[235]

7И каменная круча так щербата,

Что для идущих сверху поселян

Как бы тропинкой служат глыбы ската,

10Таков был облик этих мрачных стран;

А на краю, над сходом к бездне новой,

Раскинувшись, лежал позор критян,

13Зачатый древле мнимою коровой.

[236]

Завидев нас, он сам себя терзать

Зубами начал в злобе бестолковой.

16Мудрец ему: «Ты бесишься опять?

Ты думаешь, я здесь с Афинским дуком,

Который приходил тебя заклать?

19Посторонись, скот! Хитростным наукам

Твоей сестрой мой спутник не учен;

Он только соглядатай вашим мукам».

[237]

22Как бык, секирой насмерть поражен,

Рвет свой аркан, но к бегу неспособен

И только скачет, болью оглушен,

25Так Минотавр метался, дик и злобен;

И зоркий вождь мне крикнул: «Вниз беги!

Пока он в гневе, миг как раз удобен».

28Мы под уклон направили шаги,

И часто камень угрожал обвалом

Под новой тяжестью моей ноги.

31Я шел в раздумье. «Ты дивишься скалам,

Где этот лютый зверь не тронул нас? —

Промолвил вождь по размышленье малом. —

34Так знай же, что, когда я прошлый раз

[238]

Шел нижним Адом в сумрак сокровенный,

Здесь не лежали глыбы, как сейчас.

37Но перед тем, как в первый круг геенны

Явился тот, кто стольких в небо взял,