Долг чести - Хокинс Карен

Дугал не мог отвести глаз от сидящей напротив девушки. Он знал себе цену. Женщины от него всегда без ума, он принимал это как должное, строил глазки и флиртовал, брал и наслаждался. Но ни разу за всю жизнь не испытывал он такого страстного влечения, как к этой женщине напротив. И — какая ирония — она тоже жаждет его заполучить. Ради содержимого его карманов.

Смеяться ему или злиться? Вроде бы его оскорбили, Однако… он лишь преисполнился по отношению к ней еще большим восхищением.

Что за женщина перед ним? Тайна и смутная догадка, что этой тайны ему не разгадать никогда. Сейчас она выглядит и ведет себя как хорошо воспитанная светская женщина. Но вот перед глазами сцена — София в перемазанном сажей платье помогает Энгусу заложить кирпичами каминную трубу…

Все в Софии Макфарлин интриговало. Возникла туманная мысль: не потому ли ему скучно с лондонскими красавицами, помешанными на богатстве и титулах? Ему нужна подруга, которая не побоится пойти наперекор правилам. Затеять игру, не всегда честную. Женщина, похожая на него самого!

— София, а что поставите вы?

— Сначала ваша ставка, — спокойно ответила она, и глаза ее весело сверкнули. — Что же вы ставите?

Его больше занимала соблазнительная линия ее плеч, умопомрачительная полная грудь, полускрытая кружевами. Черт бы побрал эти кружева!

— У меня деньги в одном из банков Лондона. Могу выдать долговую расписку.

— Нет, спасибо. Я не планирую поездку в Лондон в ближайшее время, и поэтому не смогу получить деньги по вашей расписке.

— Значит, вы не возьмете расписки…

— Нет, но… — София впилась в Дугала пристальным взглядом, хотя голос ее звучал по-прежнему нежно. — Вы могли бы поставить этот дом. Полагаю, необходимые бумаги у вас при себе?

Вот оно. Его догадка верна.

— Разумеется.

София ловко тасовала карты, ее пальцы порхали, словно бабочки.

— Ну, Маклейн? Сыграем на дом?

Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Отчего бы и нет, если вы поставите что-то не менее ценное.

— Не менее ценное, чем дом? Учитывая, в каком он состоянии… думаю, могу кое-что предложить. — Пальцы девушки легли на сверкающее ожерелье на шее. Оно переливалось искрами, бросая отсветы на бледную кожу. Словно роса на цветке!

Дугал прищурился. Сверкает, и что с того? Он не младенец. Не все золото, что блестит.

— Нет.

София безмятежно улыбнулась:

— Почему же? Чудесное ожерелье.

Дугал рассматривал ее из-под ресниц. Поразмыслив, протянул руку:

— Позвольте взглянуть.

Ее пальцы вцепились в ожерелье, улыбка вдруг погасла.

— Вы мне не доверяете?

— Нет. И вы поступили бы мудро, не доверяя мне.

София уронила руки на колени и сухо заявила:

— Я передумала. Не буду играть на ожерелье. Не желаю.

— Не оттого ли, что оно поддельное?

Ее глаза метали молнии.

— Нет! Его подарил мне отец. Поэтому оно бесценно!

Дугал скрестил руки на груди.

— Ну хорошо. Вы не хотите ставить ожерелье. Тогда что же?

— Полагаю, долговую расписку вы не примете.

Он пожал плечами:

— Вы тоже отказались взять мою.

— Но у меня нет лишних драгоценностей. С этими я не могу расстаться.

— Я буду играть на побрякушки, только если вы позволите мне их осмотреть. Я разбираюсь в драгоценностях.

— Уверена, вам доводилось их покупать, — съязвила София.

— Мне нравится, когда на женщине бриллианты, — спокойно возразил Дугал. — И ничего больше. — Он задумчиво рассматривал Софию из-под полуопущенных век. — Вот если…

— Если что?

— Я не стану играть на дом… пока.

Казалось, она была готова вцепиться в него.

— Пока?

— Сначала его нужно осмотреть, прикинуть, чего он все-таки стоит. Потом, быть может, я поставлю и его.

София старалась выглядеть оживленной, но он видел — она разочарована.

— Полагаю, это разумно.