Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

«Пожалуйста, не надо, — мысленно взмолилась она. — Я хочу обо всем забыть. Хочу, чтобы все стало как прежде».

Под столом ее пнули в ногу. Эмили подняла голову и наткнулась на взгляд Аврелии. Та внимательно смотрела на нее и протягивала на ладони лошадку: поиграй со мной. Глядя девочке в глаза, Эмили обнаружила, что теперь она не может не замечать на одном из них контактную линзу — вокруг левой радужки видно тонкую окантовку, которую разглядит лишь тот, кто знает, что искать. А черты лица Аврелии… Эмили поняла, что ее обдурили с самого начала. Не было там никакого сходства ни с Ниной, ни со Скоттом. Нос у девочки слишком крупный, глаза слишком большие и круглые.

Теперь Эмили одолело неприятное, горькое чувство, что ее предали. «Эти люди никогда мне не доверяли, — подумала она. — Ни капельки».

— Ты в порядке, Эм?

Одного взгляда на прекрасное лицо Нины, полное любви и участия, было достаточно, чтобы девушка чуть не потеряла над собой контроль.

— По-моему, ты плохо выглядишь.

— Да, я… лучше пойду прилягу.

— Обязательно приляг. — Нина взглянула на нее еще внимательнее. — Надеюсь, ты не отравилась.

У Эмили внутри все напряглось. Она посмотрела на Нину, затем перевела взгляд на рагу в своей миске.

— Может, тебе таблеточку дать? — спросила Нина. Она по-прежнему смотрела на девушку не моргая.

— Нет, спасибо. — Эмили отодвинула нетронутую еду и встала, проскрежетав стулом по плитам. — Отдохну немного, и все пройдет.

Поворачиваясь к лестнице, она подняла голову, и их взгляды встретились. В глазах Нины были тревога, боль, печаль… и что-то еще.

Решимость.

Глава сорок первая. Скотт

«Райанэйр»[59] нужно судить за жестокое обращение с людьми», — думал Скотт, ерзая на сиденье в салоне самолета. Он лично готов был подать иск.

Скотт то и дело хватался за телефон, нажимал по нескольку раз на значок вызова, подносил динамик к уху снова и снова, но ответа не было. «Черт возьми, Ив, ты где?!»

Он чувствовал себя курицей на птицефабрике, зажатой в одной клетке с множеством других зловонных и грязных пернатых. Сиденье было невыносимо узким, а подлокотники такие тоненькие, что, казалось, его руки упираются в лезвия бритвы. Туалет здесь был размером с отсек для ручной клади; в салоне — Скотт принюхался и скорчил гримасу — воняло ногами и едой, перегретой в микроволновке. Он обвел взглядом пассажиров — переругивающихся супругов и парочки, с довольным видом читающей бесплатные журналы. Похоже, только он здесь был шокирован полным отсутствием комфорта. И некоторые граждане проявляли куда больше внимания к его собственной персоне, чем к ужасающим условиям, в которых все они оказались на борту.

Надо признать, он выглядел здесь лишним в своем костюме от Тома Форда, сверкающих «ролексах» и «рейбанах». Но у него не было времени переодеться. Скотт сказал Верити, что возникло срочное дело, при этом его личный самолет стоял в ангаре на техосмотре, а билетов на ближайшие рейсы уже не было в продаже. Более того, никаких рейсов с полным обслуживанием не предвиделось до самого утра, и единственную возможность вылететь во Францию немедленно давали только бюджетные авиакомпании.

По счастью, Верити успела купить для него билет в последнюю секунду. Он примчался к стойке регистрации взмокший, взбудораженный и совершенно растерявшийся из-за отсутствия привычного VIP-обслуживания. Отстоял в очереди к воротам на посадку битый час среди толпы людей, навьюченных пластиковыми пакетами и дурацкими дорожными подушками для шеи. У него подскакивала температура с каждой минутой ожидания, и он никак не мог привести в порядок сердцебиение. Уже подумывал снять пиджак, но пиджак давал психологическую защиту от толпы, он был как доспехи. Солнцезащитные очки тоже немного помогали — неплохой сдерживающий барьер для тех, кому может приспичить завязать с тобой светскую беседу.