Границы безумия - Виктория Селман (2021)

— А это кто? — Я указала на других участников свадебного торжества.

Маркус подошел, снял очки, чтобы протереть линзы краем свитера, снова водрузил их на нос и пригляделся.

— Мои родители. Погибли во Франции, разбились на машине. Это родители Терезы. Мать тоже умерла. От рака. Отец в доме престарелых. Жил с нами какое-то время после смерти жены. А вот сестра Терезы. Живет в Бате.

— А это, наверное, Эйдан, да? — Я вытащила вторую рамку из-за ее укрытия.

Маркус заметно ощерился.

— Да, — буркнул он, не глядя мне в глаза.

Любопытная реакция. И почему от сына осталась только одна фотография?..

Ребенок весело ухмылялся в объектив камеры. Он совершенно не был похож на отца. Симпатичный, явно общительный. В одном глазу виднелась странная отметина — словно зрачок растекся по радужке.

Я повернулась к Маркусу. Тот нервно переминался с ноги на ногу, заметно испытывая неловкость. Не хотел, чтобы я держала в руках фотографию его сына. С чего бы?

Он покосился на часы. Намекал, что пора бы мне поторопиться.

Пристально на него глянув, я произнесла:

— Ваша жена перед смертью кое-что сказала. Изъявила последнюю волю. «Это он сделал. Ты должна кому-то рассказать». Вы, случайно, не знаете, о ком шла речь? Что она имела в виду?

Маркус вспыхнул. Веко у него забилось в нервном тике.

— Не имею ни малейшего представления! Слушайте, давайте на этом закончим? Я правда очень устал.

— Но мы еще не поговорили про Эйдана…

— Я же сказал — я очень устал. Хотелось бы прилечь и отдохнуть.

Через минуту я, сама не поняв, как так вышло, стояла на крыльце, а он запирал за мною замки.

Увы, мне не удалось ничего выяснить. Кроме одного факта: у Маркуса Линча последние слова жены удивления не вызвали. И вообще, он вел себя странно. Может, именно о нем и говорила Тереза?..

Глава 20

Я отщипнула вилкой кусочек морского окуня и погрузила его в лужицу бальзамического соуса и горохового пюре, художественно размазанную по тарелке. Сразу после беседы с Маркусом Линчем я поехала к Джеку.

Мы сидели в «Лимонном дереве». Прежде частенько захаживали сюда втроем.

Ресторан выбрал Вулфи.

— А то мы так и не отпраздновали день рождения старины Дункана, — заявил он по телефону.

Теперь, по здравом размышлении, стало понятно, что место выбрано неудачно. Я впервые приехала сюда без мужа. Живот поджимало от боли и глухой тоски. Прошлое накладывалось на настоящее. Дункана больше не было — и все же его присутствие ощущалось повсюду.

— Вот, смотри, что я нашел. Ту самую книгу, которую ты давно хотела прочитать.

— Ты чудо, Вулфи! Спасибо.

— Все равно заезжал в «Фойлз»[14]. Делов-то.

Я отпила вина. Джек тоже поднял бокал и сделал пару глотков. Перехватив его взгляд, я улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, чуть раздув ноздри. Бокалы мы опустили одновременно.

— Ты подстриглась, — сказал Джек, наклоняясь ближе. — Тебе идет.

— Просто кончики подровняла. Странно, что ты заметил.

Я обвела ресторан взглядом.

Мое внимание привлек хорошо одетый мужчина средних лет в разноцветных носках. Он то и дело приглаживал волосы и косился на часы. Заметно нервничал. Одевался в спешке, но озабочен тем, как он выглядит. Значит, ждет девушку и боится, чтобы его не кинули. Первое свидание; возможно, даже вслепую. Если б он знал свою спутницу чуть лучше, то не волновался бы так сильно.

В двери ресторана торопливо заскочила женщина — раскрасневшаяся и вытирающая руки о бока. Переживает, что опоздала на встречу. Метрдотель помог ей снять пальто и проводил до столика мужчины в цветных носках. Тот встал и протянул ей руку в тот самый момент, когда она наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку.

О да, свидание вслепую! Руки пожимают лишь при первой встрече. Кажется, оба хотят произвести хорошее впечатление.