Границы безумия - Виктория Селман (2021)

Призрак Марли громыхал цепями[15]. Не знать мне покоя до тех пор, пока я не докопаюсь до истины и не пойму, что она имела в виду.

Растеряв остатки сна, я легла на спину и уставилась в потолок. Вспомнилось, как я впервые заметила Терезу в поезде. Женщина явно была взволнована — нервно постукивала большим пальцем по сумке и дергала уголком рта. Чуть слышно шептала: «Значит, они его не поймали».

Тогда я решила, что она говорит про статью из газеты — про Сэмюеля Кэтлина, того мальчика, которого убили по дороге из школы. Но что, если не так? Что, если статья о мертвом ребенке заставила ее вспомнить про собственного сына. Может, она говорила об Эйдане?

«Значит, они его не поймали».

Не «убийцу». «Его». Словно речь шла о ком-то конкретном.

«Это он сделал. Ты должна кому-то рассказать».

Может ли быть такое, чтобы она знала, кто убил ее сына? Или, по крайней мере, подозревала?

«Значит, они его не поймали. Это он сделал. Ты должна кому-то рассказать».

Сами по себе реплики не были связаны, но за ними могла скрываться целая история. Что, если они имеют отношение к убийце Эйдана Линча — Лондонскому Протыкателю, серийному маньяку, который на протяжении четверти века зверски измывался над жертвами и ускользал от правосудия?

Я вспомнила, какими пятнами пошел Маркус, когда я поведала ему о последних словах супруги. Вслед за этим он сразу указал мне на дверь.

Маркус утверждал, будто не имеет ни малейшего представления, что бы значили ее слова; поведение же его свидетельствовало об обратном. Реакция была очень характерной. Явно говорила о напряжении и страхе.

Не знаю, в чем причина, только Маркус Линч определенно что-то скрывал.

Глава 24

Старший инспектор Фэлкон встал и, дождавшись тишины, заговорил. Он был при полном параде, на плечах блестели серебряные погоны. Полицейские для общения с прессой всегда наводят марафет — ведь в первую очередь они говорят не с представителями средств массовой информации, а с совсем другой аудиторией.

Никто не следит так тщательно за шумихой вокруг расследования, как преступники.

Пресс-конференция — первый шажок к общению с ними, выстрел на стартовой дорожке в игре с самыми высокими ставками. И прозвучать он должен правильно. Отчасти этому способствует внешний вид. А потому я сегодня тоже надела туфли на высоком каблуке и свой лучший брючный костюм от «Макс Мара» — «чтобы пофорсить», как сказал бы Дункан.

Я внимательно слушала, что говорит инспектор, хотя прекрасно знала содержание его речи — сама написала сценарий и объяснила Фэлкону, как вести себя перед камерой. Наше выступление транслировалось в прямом эфире. В ближайшие несколько минут оно прозвучит на всех радиостанциях и телеканалах страны. Шоу должно пройти идеально. Переиграть отдельные эпизоды уже не получится.

— Начните с того, чтобы выразить самые искренние соболезнования семье погибшего. Говорите не спеша и как можно трогательнее. Протыкатель будет смотреть на нас. Называйте жертву по имени — пусть она обретет лицо. Скажите о родных, которые остались у погибшего, — наставляла я Фэлкона перед выступлением. — Убийца всегда пытается лишить своих жертв человеческого облика. Избивает до неузнаваемости. Выкалывает глаза. Мы должны показать, что они — реальные люди. Пусть ему станет тошно от того, что он делает.

— Разве он не руководствуется какой-то своей больной моралью? — спросил Фэлкон, набирая полную грудь воздуха.

— Серийные убийцы — как правило, психически неуравновешенные личности. Однако каждый из них, с кем мне доводилось общаться, демонстрировал, что прекрасно понимает разницу между правильным и неправильным поведением. Поступает по-своему, конечно, но все сознает.

Фэлкон, пожав плечами, вздернул бровь. Переубедить его мне не удалось, однако спорить он не стал и обещал сделать по-моему.