Игра в судьбу - Роман Тихонов (2020)

Начальника зовут Бадис. Он что-то говорит своим, и те приносят VHS-кассету с… фильмом "Чапаев" на арабском языке! Оказывается, это довольно широко известная картина в узких кругах Магриба и Сухеля. В киноленте есть сцена, где Чапаев говорит Петьке что-то типа: "Вот разобьём белых, эх, и заживём же тогда!" На этой месте африканцы вскакивают с ковров, и кричат что-то воинственное и радостное… Да, белых в Африке не любят давно и надолго.

Хотя, туареги и воюют в Мали вместе с ИГИЛ, за создание своего государства, против Французского легиона, бить "белых", как у Чапаева, пока не получается.

Валерий снимает офицерский кортик и преподносит в дар старику.

–Личное оружие русского морского офицера! – Валерий и протягивает ножны на ладонях. Старик принимает подарок как должное, даже не кивнув, и стал внимательно рассматривать. К оружию у туарегов особый пиетет. Показывает царапину на клинке и спрашивает – что это?

– Как-то пьяные французские матросы, на Мадагаскаре, попутали берега, посчитав, что все бары и девки в Тулиаре – это их собственность, ну и пришлось объяснять, что они в корне не правы.

– О да, французы! Сколько я вырезал их во время войны в Алжире! – Дед заулыбался густо накрашенными глазами. Вообще, он в повязке по самый нос, но платок очень плохо скрывает его эмоции, да старик и не старается. Вдруг, он разворачивается и уходит к себе в палатку. Ждём, в недоумении посматривая на оставшихся туарегов. Всё, аудиенция окончена!

Возвращаемся к кирпичным "гаражам" и продолжаем осмотр "нелегалов" и условия проживания. Вечером приглашают к костру. Неподалёку от шатра Бадиса нам устраивают почти царский приём; с запечённым козлёнком, мятным чаем и сладостями. Начинаются зажигательные

танцы под барабаны и пение мужчин. Кажется, будто туареги соревнуются перед дамами за их руку и сердце. Дамы сидят с открытыми лицами, а многие мужчины, даже во время пения, прикрывают хотя бы рот. Впрочем, низшие касты могут в своём поселении ходить вообще без повязки. И да, у

туарегов – матриархат. Скот, шатры и всё, мало-мальски ценное – в собственности именно у женщин. Даже замужество у них – скорее взятие мужчины на "тест-драйв", если не понравится – можно отказаться.

Нас просят что-то спеть о России. Валерий в школе играл на бас-гитаре и немного на ударных. Повертев Тобол – обтянутый кожей барабан, стучит по нему так и эдак, и не придумывает ничего лучше, чем затарабанить… лезгинку! Естественно, мне пришлось встать и сказать новое слово в хореографии этого танца. Впрочем, мы на общей волне и раздухарились не по-детски. Даём жару самой пустыне! При этом совершенно трезвые.

В очень и очень чёрном небе свисают большие и яркие, словно жемчуг, звёзды. Месяц упёрся перевёрнутыми вниз рогами в соседний бархан и пылает непривычно сочно. Вспоминаем долгие русские ночи и крайне душевно поём "Ой мороз-мороз". Думаю, у нашего дуэта случилось лучшее за всю жизнь исполнение столь знакомой песни.. Да она и понятна для местных: про коня, про любимую… Выслушав перевод, нас спрашивают: – А что, у вас в России тоже бывает холодно?

Суточные перепады температур в пустыне очень сильные, и туареги думают, что знают о холоде всё.

Утром, Бадис приглашает к себе в шатёр на чай. Неслыханная честь!

Палатка напоминает ту, что разбил в московском Кремле Каддафи, когда встречался с Путиным. Повсюду висят какие-то "безделушки", это и есть амулеты и обереги. Под разговоры, после четвёртой или шестой чашки чая, Валера рассказывает одну из сотен своих историй…

Как-то в Малайзии, в пригороде морского порта Куантана, у торговца антиквариатом, он знакомится с парой старичков. Один оказывается настоящим колдуном, его зовут Куват.