Право крови - Ричард Кнаак (2006)

Малик вновь вспомнил о собственных подозрениях, возникших во время позорного поражения в схватке с крестьянином. Он не сумел устоять перед невероятной мощью бесхитростного Ульдиссиана в сочетании с мастерством, каким этот глупец обладать просто не мог. Тут-то верховному жрецу и подумалось, что, так сказать, за кулисами всего этого происходит нечто еще, что расклад сил не таков, каким кажется с виду.

И вот теперь… теперь Малик заподозрил, что и Владыка Люцион думает то же самое. Похоже, Владыка Люцион поверил его словам.

Устрашающе помрачнев, сын Мефисто покачал головой.

– Нет… невозможно.

Лицо его вновь прояснилось, угрюмый вид сменился прежней, привычной Малику абсолютной уверенностью в себе.

– На сей раз вы во всем разберетесь, – с внезапным спокойствием продолжал Примас, обращаясь и к Дамосу, и к верховному жрецу. – На сей раз вы опознаете скрытого врага. Он должен быть уничтожен. Крестьянина этого – Ульдиссиана уль-Диомеда – надлежит взять живым, но ни его, ни тех, кто окажется рядом, остаться в живых не должно. Понимаете?

Подтверждая, что все понимает, главный из морлу склонил голову. Малик тоже кивнул, по-прежнему сжимая в человеческой ладони другую, преображенную.

От Люциона последнее не укрылось.

– Это действительно дар, мой Малик, – с благосклонной улыбкой сказал он человеку. – Вот увидишь. Вот увидишь…

Услышав это, верховный жрец заметно воспрянул духом и вновь пригляделся к ужасающей кисти. Господин никогда ничего не делает сгоряча, не подумавши… выходит, это и вправду дар?

Новые пальцы гнулись ничуть не хуже старых, а порой – так, как старых было бы не согнуть ни за что. Боль тоже наконец-то пошла на убыль. Вдобавок, как это ни странно, священник чувствовал себя сильнее.

– Ну, а теперь, – подытожил сын Мефисто, сложив ладони «домиком», – пора отыскать зовущегося Ульдиссианом снова. На сей раз неудачи я не потерплю, понимаете?

И Малик, и Дамос безмолвно кивнули.

– Тогда на этом – все. В путь отправляйтесь немедля.

Избранные морлу собрались за спиной Малика, склонившегося перед господином. Страх в сердце уступил место азарту. Верховный жрец мысленно поклялся доставить Ульдиссиана уль-Диомеда к Владыке Люциону, даже если придется изувечить крестьянина. Изувечить так, чтоб остались лишь проблески жизни, коих будет вполне достаточно, чтобы Примас сумел извлечь из жертвы надлежащую пользу.

Уводя за собою Дамоса и пятерых других морлу, Малик задумался также и о стороннем вмешательстве, о котором помянул господин. Каким бы могуществом ни обладал этот «кто-то», Владыке Люциону он был ни к чему. Его господин пожелал уничтожить, не сохранить, и верховный жрец нутром чуял: господин знает, откуда он и кто таков.

Нет, предавать господина Малик даже не думал – уж он-то не настолько глуп. Однако, выяснив, о ком шла речь, он наверняка ничего дурного не совершит, а после, как только удовлетворит любопытство, сразу же велит морлу уничтожить его.

Главное – этот тупоголовый крестьянин…

* * *

За отбытием Малика Люцион не следил. Он был уверен: на сей раз священник его не ослушается. У смертного попросту не имелось иного выбора.

Легионы морлу рвались и рвались в бой, но Люцион удерживал их в ожидании. Он не раскрыл своим слугам всей правды, ни словом не намекнул, чем озабочен в действительности.

«Не может быть, – спорил он с самим собой. – Нет, это не… не она. Не может ее здесь быть…»

Тут он невольно задумался о сопернике – о том, с кем вел он игру, с кем состязался за власть над умами и душами смертных. О сопернике, похожем на смертных столь же мало, сколь и он сам. Не мог ли он приложить ко всему происшедшему руку? Уж не уловка ли это, призванная сбить с толку Люциона с отцом? Ведь это куда вероятнее ее появления…