Каменные небеса - Нора Джемисин (2017)

пожалуйста, Сиен, я люблю тебя, прости, храни меня, прикрой мне спину, и я прикрою твою, нет никого сильнее тебя, мне так жаль, что тебя не было рядом, прошу НЕ НАДО

* * *Сердечник – город мертвой жизни.

Нэссун начинает терять ход времени. Камнееды порой заговаривают с ней, но большинство не знают ее языка, а она не так много слышала их речей, чтобы ухватить смысл. Она порой наблюдает за ними и с изумлением узнает, что некоторые выполняют какие-то задачи. Она смотрит на малахитово-зеленую женщину среди наклонных от ветра деревьев и запоздало понимает, что та держит ветку вверх и чуть вбок, чтобы та росла определенным образом. Все деревья, наклоненные ветром, тем не менее какие-то чересчур театральные, искусственные в своей раскидистости и изгибах, были сформированы именно так. Это должно занимать годы.

И близ одного края города, вдоль по одной из этих странных спицеобразных сооружений, уходящих в воду от его края, – не пирсов, просто каких-то прямых бессмысленных кусков металла – еще один камнеед стоит каждый день с вытянутой рукой. Нэссун однажды оказывается рядом, когда камнеед размывается, слышится плеск и его рука внезапно вздымается, держа за хвост огромную извивающуюся рыбину длиной с него самого. Его мраморная кожа сверкает от влаги. Нэссун никуда особо не торопится, потому она садится посмотреть. Через некоторое время некое океанское млекопитающее – Нэссун читала о таких существах, похожих на рыбу, но дышащих воздухом, – подкрадывается к краю города. Оно серое, цилиндрическое, у него пасть полна острых зубов, но они маленькие. Когда оно выталкивает себя из воды, Нэссун видит, что оно очень старое, и что-то в неуверенных движениях его головы говорит ей, что оно слепое. На передней части головы у него старые шрамы – что-то сильно повредило голову твари. Тварь толкает носом камнееда, который, конечно же, не шевелится, а затем дергает рыбу в его руке, отрывая куски и заглатывая их, пока камнеед не выпускает хвост. Закончив, тварь издает сложный, высокий звук вроде… чириканья? Или смеха. Затем она соскальзывает в воду и уплывает.

Камнеед мерцает и поворачивается к Нэссун. Та, полная любопытства, встает, чтобы подойти и поговорить с ним. Но к тому времени он исчезает.

Вот что она осознает: здесь, среди этих людей, есть жизнь. Не такая, которую знает она или выбрала бы, но все же жизнь. Это дает ей утешение, поскольку рядом больше нет Шаффы, который сказал бы ей, что она хорошая и в безопасности. Это осознание и молчание дают ей время для печали. До этого момента она не понимала, что ей надо поплакать.

* * *Я решил.

Это неправильно. Все неправильно. Кое-что настолько сломано, что восстановлению не подлежит. Остается лишь добить до конца, вымести мусор и начать заново. Сурьма согласна. Некоторые другие КЕ тоже. Некоторые нет. Ржавь с ними. Они сломали мне жизнь, чтобы сделать из меня свое оружие, им я и стану. Это мой выбор. Мое решение. Мы сделаем это в Юменесе. Решение, записанное в камне.

Я спрашивал сегодня о Сиен. Не знаю, почему мне еще не все равно. Сурьма, однако, продолжает хранить таблички. (Для меня?) Сиенит живет в какой-то дыре в Южном Срединье, я забыл название, изображает учителя. Изображает счастливую глухачку. Замужем, с двумя новыми детьми. Как вам это. Не уверен насчет дочери, но сына тянет к аквамарину. Забавно. Немудрено, что Эпицентр спарил тебя со мной. И ведь, несмотря ни на что, мы родили красивого ребенка, не так ли? Моего мальчика.