Истории Ворона (сборник) - Коллектив авторов (2021)

Старательно ущипнул себя за кончик носа, поморщился от боли. Вернулся в комнату и сел на диван, приводя мысли и нервы в порядок. Рой выглядел абсурдом, галлюцинацией, непостижимым… или же – самым гармоничным? – образом уживающейся с исчезновением воды, газа и света. Не хотелось в это верить, но по всему – корни случившегося росли из соседней квартиры.

«И неизвестно, что будет дальше…» – Каркай посмотрел на стену, примыкающую к жилищу Чисткова, а потом торопливо принялся натягивать джинсы.

Смартфон был заряжен на девять десятых: связь, как и ожидал Каркай, отсутствовала. Он сжал его в руке, готовый в любой миг включить фонарик, и осторожно открыл входную дверь. Двери, отсекающей их с Чистковым секцию от лестничной площадки, не было, и он сразу услышал, что с нижних этажей, скорее всего с первого, долетают голоса. Виктор облегченно выдохнул сквозь зубы. По крайней мере, он здесь не в одиночестве.

Каркай вышел на площадку. Дверь соседской квартиры была заперта. Он несильно подергал за черную, изрядно облезлую ручку-скобу, даже не зная, будет ли рад, если дверь откроется…

Она не открылась.

Звонка у Чисткова не было, Виктор поднял кулак, раздумывая, стучать или нет. Потом снова выдохнул, опустил руку и замер, глядя на пол.

Уже подсохшие капли крови на бетоне пугающе частой строчкой тянулись от соседской двери к лестничному пролету. Каркай шагнул к перилам, бросил угрюмый взгляд на ступени внизу. Кровавый след на них не окончился, сбегал дальше. Каркай покусал губы, раздумывая, что делать. А потом захромал вниз, неспешно, держась настороже.

За подъездными окнами стояло то же самое красно-серое мельтешение. Одно было приоткрыто, на подоконнике стояла баночка для окурков. У Виктора неожиданно появилось желание бросить ее в рой, посмотреть, что произойдет, но после краткого размышления он передумал. Неизвестно, чем аукнется такая затея… Вместо этого Каркай закрыл створку, лишним точно не будет.

Продолговатое темное пятно примерно на том месте, где обрывались вчерашние художества Чисткова, он заметил краем глаза, спускаясь с третьего этажа на второй. Каркай остановился, вгляделся, чувствуя, как сдавливает горло и делается непослушным тело.

Потом он заставил себя спуститься ниже, туда, где обрывался кровавый след. Пятно состояло из множества небольших мазков, с наметившимися потеками внизу. Кровь закрасила одиннадцать крупных, угловатых, глубоко процарапанных в штукатурке букв.

Два слова.

«Сдохните все».

Первым желанием было вернуться на шестой этаж, выломать соседскую дверь. А дальше… Что он увидит и тем более сделает дальше, Каркай представлял очень смутно.

«Так, спокойно… – Он отвел взгляд от надписи, осторожно помассировал виски, в которых проснулась тягучая, пульсирующая боль. – Живой пока, и не только я. Придумаем что-нибудь».

Внизу раздалась отчаянная смачная мужская ругань, неожиданно взбодрившая его. Он тоже выругался – мысленно, но так же забористо – и поспешил вниз.

Возле подъездной двери стояло двое, и третий – «баритон» – на площадке первого этажа. Такое малолюдство ничуть не удивило Каркая: час ранний, да и воскресенье все-таки.

Троица была одета похожим образом – домашние тапочки, тренировочные штаны. Немного отличался верх – на «баритоне» была рубашка с короткими рукавами, пестрая, почти «гавайка». Пара у двери предпочитала футболки: один – синюю, второй – песочного цвета, с изображением египетских пирамид.

При виде Каркая «баритон» встрепенулся так, словно к ним пришел спаситель.

– Здорово! Что за хрень творится, знаешь?!