История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

Однако на третьем этаже больницы чувствовался Милбурн – он проявлялся в неуверенности и волнении Хардести, в его грубом «А какого черта вы сюда притащились? Вы из города. Я видел вас в „Хемфрис Плэйс“». Милбурн был в гладких волосах Неда Роулза, в его мятом костюме: дома Роулз выглядел всегда опрятно и хорошо одетым; здесь же он казался провинциалом. Бросалось в глаза то, что его жилет слишком короток, а брюки мятые и вытянутые на коленях. И манеры Роулза, в Милбурне сдержанные и приветливые, здесь раздражали застенчивостью.

– Прямо как снег на голову, старушка Ри – сразу вслед за Фредди Робинсоном. Он ведь приезжал к ней, за неделю до ее смерти.

– А как она умерла? – спросил Дон. – И где мы можем повидаться с ее сестрой? Здесь, наверно, часы приема?

– Ждем ее лечащего врача, – сказал Роулз. – А что касается ее смерти, я решил не сообщать подробностей в газете. Чтобы продавать газеты, необязательно нужны сенсации. Но наверно, в городе и так знают.

– Я работаю дома и почти совсем не выхожу.

– А, новая книга. Замечательно!

– Так вот вы кто! – воскликнул Хардести. – Только писателя нам и не хватало. Бог ты мой! Мне предстоит допрос свидетеля в присутствии отважного редактора и какого-то писателя. А эта старушенция – откуда она, к черту, узнает, кто я такой? Как она поймет, что я шериф?

«Вот что его волнует, – подумал Дон. – Хардести похож на Уайетта Эрпа: жутко неуверен в себе и потому хочет, чтобы все знали, что у него есть значок шерифа и пистолет».

Очевидно, эта мысль отразилась на его лице, потому что Хардести вдруг сделался более агрессивным:

– Так, а пока послушаем ваш рассказ. Кто вас прислал? Зачем вы приехали в Милбурн?

– Дон – племянник Эдварда Вандерлея, – устало произнес Роулз. – Он выполняет кое-какую работу для Сирса Джеймса и Рики Готорна.

– Господи, опять эта парочка! – простонал Хардести. – Это они попросили вас навестить старуху?

– Мистер Готорн, – ответил Дон.

– Ха, мне, наверно, надо грохнуться на пол и прикинуться красной дорожкой. – Хардести закурил, игнорируя запрещающий знак на стене в конце коридора. – Эти двое опять темнят. Хитрецы. Ха! Круто…

Роулз отвернулся, явно взволнованный; Дон взглянул на него, ожидая объяснений.

– Давай, храбрец, скажи ему. Он спрашивал, как умерла старушка.

– Это довольно неприятно…

– Ничего, он уже большой мальчик. И крепкий, как бегун, а?

Еще одна черта шерифа: прикидывать, насколько другой мужчина физически слаб или силен по сравнению с ним.

– Валяй. Тоже мне государственная тайна.

– Что ж… – Роулз устало привалился к стене. – Умерла от потери крови. Ей отрезало обе руки.

– Боже мой! – прошептал Дон и сразу пожалел, что приехал. – Да кто же мог…

– Понимаете теперь? – сказал Хардести. – Может, ваши богатенькие приятели и подкинут мне ниточку-другую. Вы мне лучше вот что скажите: кто ж это у нас так аккуратненько режет скотину, как у мисс Дэдам? А до того – у Норберта Клайда? А еще раньше – у Эльмера Скейлса?

– Вы считаете, что всему этому – одно объяснение? – именно это, предполагал он, и просили его выяснить друзья его дяди.

Мимо прошла сестра и нахмурилась, посмотрев на Хардести; он затоптал окурок.

– Можете войти, – сказал им доктор, выйдя из палаты.

Первой мыслью шокированного Дона, когда он увидел старушку, была «она тоже мертва», но он заметил ее блестящий глаз, взгляд, панически перескакивающий с одного вошедшего на другого. Потом он увидел, как двигался ее рот, и понял, что поговорить с Нетти Дэдам не удастся.

Хардести, резко подавшись вперед, ничуть не обратил внимания на распахнутый рот и очевидное смятение больной:

– Я шериф, мисс Дэдам, – громко проговорил он, – Уолт Хардести, шериф из Милбурна!

Дон взглянул на выпученный глаз Нетти Дэдам и мысленно пожелал ему удачи. Потом повернулся к редактору.