История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

– Расставание после нашей последней встречи было настолько унизительным и бесчестным, что я хочу, чтоб все вы знали: я отлично запомнила вас. Тебя, милый Рики; и тебя, Сирс, – каким достойным мужем ты стал! И тебя, красавчик Льюис. Как же тебе сегодня повезло: ты слушаешь меня! А ты никогда не задумывался над тем, что было бы, если б ты сам пошел в спальню девочки вместо того, чтобы посылать туда жену? И бедный противненький Джон – разреши заранее поблагодарить тебя за праздничный ужин. Я собираюсь от души повеселиться на нем, Джон, а также хочу оставить тебе подарочек – на память для всех вас.

Дон снял пленку с магнитофона, сказав:

– Ничего пока не говорите. Сначала послушайте вторую.

Он поставил другую катушку и перемотал ее, поглядывая на счетчик. Потом включил воспроизведение. Эдвард Вандерлей:

– Вы не хотите немного прерваться? Я могу организовать небольшой ленч для нас с вами.

– Да, будьте любезны. И не беспокойтесь за меня. Я просто посижу тут и посмотрю ваши книги, пока все приготовят.

Когда Эдвард вышел из комнаты, из динамиков вновь раздался голос Евы Галли:

– Привет, мои закадычные друзья! А ваш юный друг с вами?

– Не ты, Питер, – сказал Дон. – Это она обо мне.

– Дон Вандерлей здесь? Дон, я жду не дождусь вновь повидаться с тобой. И ты знаешь, я это сделаю. Я нанесу визит каждому из вас и персонально отблагодарю за то, как вы со мной обошлись когда-то. И я надеюсь, вы с нетерпением ждете невероятных событий, которые я припасла для вас. – Затем она начала делать небольшие паузы, словно выхватывала фразы из разных глав:

– Я перенесу вас туда, где вы никогда не бывали.

– И буду смотреть, как жизнь по капельке вытекает из вас.

– И буду смотреть, как вы подыхаете, как насекомые. Насекомые.

Дон остановил магнитофон:

– Есть еще одна запись, которую я хотел бы поставить, но, думаю, вы поняли, почему я решил, что вам следовало прослушать эти.

Рики все еще пребывал в шоке:

– Она знала. Она знала, что мы все соберемся здесь… и будем слушать ее. Ее угрозы.

– Однако она обращалась к Льюису и Джону, – сказал Сирс. – Это главное.

– Вот именно. Вы понимаете, что это означает? Она не может в точности предвидеть события, она лишь может строить довольно неплохие догадки. Она думала, что кто-то из вас прослушает эти записи вскоре после смерти моего дяди. И будет жить в страхе целый год – до того момента, как она отпразднует годовщину смерти Эдварда убийством Джона Джеффри. Она не сомневалась, что вы напишете мне и что я приеду сюда и вступлю во владение унаследованным домом. Мой приезд был частью ее плана.

Голос с певучим южным акцентом раздался из мощных колонок:

– Дон. Как мы с тобой были счастливы! Разве мы не любили друг друга, Дон? Мне было так горько расставаться с тобой – правда, я покидала Беркли с разбитым сердцем. Ты помнишь запах разогретых солнцем листьев в тот вечер, когда ты провожал меня? И где-то вдали лаяла собака? О, как это было чудесно, Дон! И посмотри, что ты со всем этим сделал! Я так гордилась тобой. Ты беспрестанно думал обо мне, ты стал так близок мне. Я хотела, чтобы ты понял, чтобы ты увидел и узнал все и распахнул свой разум и свою душу навстречу тем невероятным возможностям, которыми мы обладаем, – я пыталась донести это до тебя через рассказы о Таскере Мартине и Х.Х.Х…

Он нажал на стоп:

– Альма Мобли, – пояснил он. – Думаю, вам дальше будет неинтересно.

Питер Барнс пошевелился в кресле:

– Чего она хочет?

– Убедить нас в своем всемогуществе. Запугать до такой степени, чтобы мы сдались, – он наклонился вперед над столом. – Однако эти записи доказывают, что она не всесильна. Она делает ошибки. Как ошибаются и ее упыри. Их можно победить.

– Однако вы не Кнут Рокни, и это отнюдь не игра, – сказал Сирс. – Я еду домой. Вернее, домой к Рики. Если, конечно, вы не припасли еще парочку призраков для прослушивания.