Вопрос и ответ (перевод Алексея Осипова) - Патрик Несс (2009)

Которые провожали нас взглядами.

Мы вернулись в дом исцеления молча и короткой дорогой. Вошли внутрь под синей протянутой ладонью, нарисованной над притолокой. Вернее, это Коринн и Теа вошли, а меня Мэдди удержала, легонько прихватив за руку.

Поозиравшись некоторое время по сторонам, она повернулась ко мне: между бровями залегла отчетливая складка.

– То, как эти солдаты на нас смотрели… – начала она.

– Да?

Она обняла себя руками и поежилась.

– Не уверена, что эта версия мира мне нравится.

– Знаю, – тихо ответила я.

Она помолчала, потом решительно посмотрела в глаза.

– Твои люди смогут нам помочь? Смогут это остановить?

– Не знаю, – честно сказала я. – Но лучше попробовать это выяснить, чем просто сидеть и ждать, пока случится самое худшее.

Она еще раз оглянулась – не подслушивает ли кто?

– Мистрис Койл – блестящий целитель, – сказала Мэдди. – Но иногда она слышит только себя.

Она еще помолчала, кусая губу.

– Мэдди?

– Мы подумаем над этим.

– Над чем подумаем?

– Если выдастся шанс… и только если он выдастся, – она снова огляделась, – мы посмотрим, как бы так выйти на связь с твоими кораблями.

8

Самая новая ученица

[Виола]

– Но рабство – это неправильно, – заявила я, скатывая еще один бинт.

– Целители всегда были против него. – Мистрис Койл внесла в опись еще одну коробку. – Даже после войны со спаклами мы считали этот институт бесчеловечным.

– Тогда почему вы это не прекратили?

– Если ты когда-нибудь увидишь настоящую войну, – она не поднимала глаз от планшета, – то поймешь: война умеет только разрушать. От войны никому не убежать. Не спастись. Даже тем, кто выжил. Ты просто принимаешь те вещи, которые в любое другое время привели бы тебя в ужас, – потому что на какое-то время жизнь утратила всякий смысл.

– Война превращает мужчин в чудовищ, – так сказал Бен той ночью в странном месте, где люди Нового света закапывают своих мертвых.

– И женщин тоже, – кивнула мистрис Койл и простучала пальцем по коробкам со шприцами, считая их.

– Но война со спаклами закончилась уже очень давно, разве нет?

– Тринадцать лет назад.

– Тринадцать лет, за которые вполне можно было успеть исправить неправильное.

Она наконец подняла на меня глаза.

– В юности жизнь выглядит такой простой, моя девочка.

– Но вы же могли что-то сделать! – воскликнула я. – У вас была власть!

– Кто тебе сказал, что у меня была власть?

– Коринн сказала…

– Ах, Коринн… – Она снова опустила глаза в планшет. – Она изо всех сил старается любить меня, несмотря на факты.

Я открыла еще пакет с расходными материалами.

– Но если вы и правда возглавляли совет, или что это там было, – нажала я, – вы точно имели возможность хоть что-нибудь сделать для спаклов.

– Иногда, девочка, – она недовольно посмотрела на меня, – тебе удается вести людей туда, куда им совсем не хочется идти, но только иногда. Большую часть времени это не так. Спаклов не вышло бы освободить. Только не после того, как их победили в этой глупой и злой войне. И не когда нам нужно было столько рабочих рук, чтобы восстанавливать разрушенное. Но к ним можно было хотя бы лучше относиться. Нормально кормить, задавать гуманное время работы, давать жить вместе с семьями. И все эти победы, Виола, одержала для них я.

Теперь она писала с куда большим нажимом. Я понаблюдала за ней несколько секунд, потом решилась.

– Коринн сказала, вас выгнали из совета за то, что вы спасли чью-то жизнь.

Она не ответила – только положила планшет и посмотрела на верхнюю полку. Встала, сняла с нее ученический чепец и сложенный белый халат. Дальше это все полетело в меня.

Я поймала.

– Это для кого?

– Хочешь узнать, что такое лидер? Ну так давай наставим тебя на путь.

Я посмотрела ей в лицо.