Дни Солнца - Андрей Хуснутдинов (2021)

Александр глядел в темное от падавшего снега окно. Где-то в задних комнатах звонил телефон.

– Вы не знали? – удивился человечек.

Не так озадаченный самой новостью, как тем, что ее скрывали от него, Александр зачем-то ждал, когда прекратятся звонки.

– Химиотерапия была невозможна, операция тоже. – Человечек махнул рукой. – Кстати, и опухоль связывают с его стажем… с этими уколами. В общем, автобус – решение Государыни.

– Последняя соломинка…

– Что?

Александр кивнул на валивший снег:

– Пролом в зиму.

Человечек тоже засмотрелся на снег. Александр смерил взглядом фигурку, против света будто тлевшую по краям, и зажмурился, различив под капюшоном пологое вздутие горба. Мнимая безопасная поза отщепенца, впервые за последние дни вернувшая его в расположение духа, была чуть не опрокинута известием о Иване. При всем при том он отдавал себе отчет, что Иван служил тут прикрытием, причиной было что-то другое, еще только всходившее за околичностями. Но колебался он недолго. Подумав, что его положение отказчика выдержало испытание, он решил идти до конца. Сколь горькой ни стала бы правда, он должен был узнать ее. В палате Ивана от него ждали страшного, сейчас страшное подсовывали под видом чуда, но вряд ли кто-нибудь догадывался, что представлял он сейчас сам собой.

– Вы хотите, чтобы я связался с Андреем? Но для этого я должен знать все, что произошло. И там, и тут.

– С Андреем? – Человечек будто был застигнут врасплох.

– Вы хотите, чтобы я связался с ним? – повторил Александр.

– Да. Тем более господин майор… ведь с самого начала во всем этом… Я имею в виду, когда у восточных ворот…

– К воротам я вытащил его. И это дело поручил тоже.

Человечек покачал головой.

– Не совсем. Приказ о поручении дела подписали сразу после того, как оно было заведено.

– А когда оно было заведено?

– Помните там вертолет?

– И что?

– Государыня была в нем.

Александр, чувствуя, что свербит в носу, потер ноздри. На пальцах остались рубиновые мазки. Из двери на мансарду доносилось проклятое шарканье. Между мокрой террасой и заснеженным пляжем ворона пыталась прогнать чайку от чего-то на земле, чего было не разглядеть из-за настила.

– Хорошо. Андрей назначен Государыней. Что дальше?

– Назначен… И вот как, казалось бы, просто: назначен. А с какой стати? Вот взять его назначение два года назад. Как прикажете понимать, что главную роль тут сыграла история с отцом, с площадью Богородицы, верней, что он – цитирую – с высокой вероятностью возьмется за собственное расследование?

– И что же?

– А то, что он сейчас на Кристиансе, и можете не сомневаться – больше из-за отца, чем из-за Шабера.

– Да и пусть.

– Пусть… – Человечек закивал. – Хорошо. Но вы понимаете, что к его дежурным открытиям – что целью покушения были не вы, а отец, и к пленкам насчет смерти государя – ко всему этому приложится печать?

Александр взял салфетку, крепко, до ломоты в пальцах, сдавил ее и промокнул кровь.

– Продолжайте.

Человечек церемонно, как по клавиатуре, пристукнул щепотью по подоконнику.

– Не так давно господин майор попал в переплет. И даже, по-моему, под капельницу. Он, наверное, рассказывал об этом? Ну, что на его глазах стреляли в приятеля его подружки и сестру приятеля?..

Александр молча глядел на кровяные следы на салфетке.

– …Так вот в том-то и дело: ничего такого. За ним велось наблюдение, и видеозаписи того дня – датированные и заверенные – на Факультете имеются все до одной.

– И что там?

Человечек ткнул кулаком в ладонь.

– Ни-че-го. То есть с момента, когда он вышел от своей подружки, и до того, как упал через несколько кварталов, не произошло ничего из того, о чем он пишет в отчете.

– Выходит, солгал?

– Нет.

– Тогда в девочку с братом стреляли?