За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

– Дух твой свободен, – улыбнулся Светозар, и леший, распрямившись, посмотрел на человека.

– Хорошо же ты выучил Книгу Мха, – заметил он, и Светозар рассмеялся.

– Я тайно брал её на Большую Поляну, когда вначале пытался слушать Лес, – признался он. – У меня так плохо это слушание получалось, что, дабы скоротать долгие утренние часы, я читал. – Улыбка спала с лица Светозара. – Сейчас жалею об этом. Если бы я так беспечно не отнёсся к слушанию Леса, то видения открылись бы раньше.

– Князь Дреф учит, что всё происходит вовремя, даже когда кажется, что это не так. – Айул нахмурился тоже. – Особенно когда кажется, что это не так.

– Да будет так, – заключил Светозар и, махнув рукой на скрыни подле постели, предложил расположиться на них. – А князю ты принёс извинения? – спросил сварогин, когда они с лешим сели.

– Конечно, – улыбнулся, обнажив белые клыки, Айул.

С заходом солнца в Большом Зале Старейшин княжеского терема лешие собирали вече – совет старейшин Йолка. После того как Светозар возвратился из Царствия Индрика, князь Дреф передал ведаям Слово о том, что вечером сын Леса поведает всем важную весть. Вече, молвил Дреф, будет долгим, а решения, принятые на нём, – важными для всего Света. Старейшины прежде не слышали от князя подобного, и предстоящее вече беспокоило леших, многие из которых пришли в зал до того, как Хорс опустился в подземный мир.

Последним в Зал Старейшин прошёл князь Дреф с йарями, среди которых был и человек. Каждый йарь шёл со своим украшенным бубенцами тоягом. Птицы детей Леса тоже явились на вече и кружили под потолком зала – если явится надобность ворожбы, ученикам князя будет кому помочь. Не было помощника Дрефа – обычаи позволяли князю не звать птицу из Царства Индрика, ибо Дух Дрефа был силён.

Хоть лесной народ уже привык к юноше, на сварогина в зелёном облачении йаря из мха-веретенника и с сосновым тоягом, добытом в Царствии Индрика, смотрели с нескрываемым любопытством. Некоторые лешие даже перешёптывались. Но Светозар не обращал на них внимания: в свете предстоящих испытаний Богов подобное виделось не столь важным.

Князь Дреф, опираясь на тояг, взошёл по ступеням на трон, находившийся во главе зала, и присутствующие встали со скамей. На князе была человеческая одежда: льняная рубаха, перевязанная атласным поясом, брюки, онучи и лапти. Только на вече Дреф набрасывал на плечи и зелёный плащ из мха-веретенника – народы Света, по разумению полевика, должны быть едины.

Светозар, стоявший, как и все йари, подле трона Учителя, осмотрелся: Зал Старейшин был не меньше тронного, а может, даже и больше. По стенам, потолку и грубым резным колоннам тянулся светящийся мох, поросший белыми грибами, освещающими зал; в центре, предназначенном для выступления старейшин, лежал ковёр из мха-веретенника. Почётная княжеская стража осталась хранить покой вече за дверьми зала.

Князь, положив на сердце руку, поклонился старейшинам, и те приветствовали Дрефа в ответ. Йари поклонились, и Дреф опустился на трон. Следом опустились на скамьи подле престола йари, сели на свои места ведаи, старейшины и их ученики. Птицы вернулись на навершия тоягов детей Леса.

– Да благословит Совет Индрик, да позволит Песне Леса вести нас, да услышим мы Её, да пойдем за Нею! – открыл Вече князь Дреф.

– Да благословит Совет Индрик, да позволит Песне Леса вести нас, да услышим мы Её, да пойдем за Нею! – единогласно ответил Совет.

– Сегодня Лесом и Песней был рождён Светозар, – князь указал маленькой лапой на поклонившегося ему человека. Всё внимание зала собралось на сварогине. – И Лес явил ему видение, ради которого я собрал вече, – князь Дреф кивнул Светозару, и юноша поднялся. – Светозар покажет вам видение, после чего мы потолкуем о послании Индрика.