За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

Мирослава согласилась и пошла рядом с Никодимом по дороге. Погода и правда стояла чудесная: на высоком небе плыли белые пушистые облака, прохладный ветер отгонял дневной зной. Яркое солнце освещало широкую улицу, играло на резных ставнях и украшенных коньками крышах домов, струилось сквозь высокие дымчатые берёзы, что шумели в палисадниках. Людей на улице в полуденный час было немного.

– Я хотела вам сказать, что… – нарушила молчание Мирослава и укорила себя за то, что так нелепо это получилось.

– Что в письме из Еловой не было родительского благословения? – спросил Никодим, и Мирослава удивлённо взглянула на волхва: серые окружённые морщинами глаза смотрели мягко, без гнева. Белые одежды старца ярко светились в тёплых солнечных лучах.

– Да, – растерянно ответила послушница. – Вы знали? – тихонько спросила.

– И я, и Мать Вера – мы знали.

– И вы всё равно венчали меня на послушание волхвам? – удивилась Мирослава.

– Родители уже дали своё благословение, когда отпустили тебя, – мягко отвечал Никодим. – Мы, конечно, ждали, что ты поведаешь нам о бересте, но ты, видимо, испугалась. Мать Вера хотела с тобой поговорить, но я настоял на том, чтобы тебя венчали. Я был уверен, что со временем ты расскажешь о письме.

– Почему вы настояли на моём венчании?

– Потому что сама Макошь привела тебя сюда, дабы схоронить от холода, что сковал твой дух. – От этих слов старца Мирослава невольно вздрогнула. – Я был уверен, что ты сама расскажешь. – Серьёзное лицо Никодима озарила мягкая улыбка. – И я оказался прав.

Мирослава не знала, что ответить: она ждала иного разговора. Послушница немного помолчала, на ходу разглядывая камешки на дороге, и решилась спросить то, что волновало её более остального:

– Меня уже не развенчают? – Мирослава робко взглянула на волхва.

– Без твоего согласия на то тебя не развенчают, – заверил её Никодим, и Мирослава с облегчением вздохнула. – Но Матери Вере я бы рассказал о бересте, несмотря на то, что ей известно всё.

– Я расскажу, – согласилась Мирослава. На душе стало легче, и юная волхва подумала, что можно поведать Никодиму о видении Макоши, которое открылось на празднике Солнца Медового. Мирослава думала рассказать о том ранее, но… она сама не знала, почему молчала. Будто видение не позволяло ей говорить. А потом… Мирослава невольно вздрогнула: потом можно рассказать и о Мертвеце. Наверное. Ведь говорила Макошь, что вода поможет мёртвому. Вдруг она, Мирослава, спасёт всю Сваргорею? И тогда знать о её чудесном даре будут во всём Свете. Ведь Мать Вера, когда отправляла бересту в Солнцеград, не называла имени Мирославы в письме. Великая Волхва полагала, что обручённой с Вечностью не подобает гордиться Даром Велеса, ибо Сила Звёзд – заслуга не волхва, а Богов. Но если Мирослава внемлет Макоши и спасёт всех… Мирослава устремила взор в небо. Для этого надобно помочь мёртвому и молчать о том. Но о видении Макоши рассказать можно.

Юная послушница вздохнула, опустила взор и поведала старцу о том, что явила Макошь. Рассказала, как земля чахла под натиском ветра Неяви, как люди погибали от Северного ветра и Южного огня. Поведала о живом Тереме и Чёрном Озере, которое хранила Топь. О словах Макоши: Мирославе надо будет отдать Топи то, что дороже всего, для того, чтобы Топь позволила ей набрать мёртвой воды и пустила её в Терем. А в Тереме спасение – живая вода и огонь в черепе человеческом. Огонь выведет из лесу, а вода – поможет мёртвому.

Никодим внимательно слушал Мирославу, и к концу рассказа его взгляд потемнел. Он знал, чью избу видела послушница – молва о Чёрном Волхве, Яге, уже много веков витала по Сваргорее. Правда, давно не было слухов из Северной Тайги, и думали волхвы, либо Яга почила, либо временно схоронилась ото всех. Видимо, нынче Морово время почувствовала…

– Ты об этом видении никому не говорила? – спросил Мирославу Никодим.