Тьма императора - Анна Шнайдер (2021)

– На то, чтобы его держать, тоже нужны силы, – ответил он устало. – И иногда очень большие. Не куксись, Вик. Хочешь, я зайду к тебе утром?

Она подняла голову – и тоска сменилась ликованием.

– Да. Хочу!

– Хорошо. – Арен легко поцеловал ее в щеку. – Доброй ночи, – произнес он, шагнув в камин.

Конечно, это неправильно. Нельзя так. Но…

Арен усмехнулся, глядя в окружающий его огонь.

Вокруг сейчас не было ничего – только пламя. Следовало бы вернуться в свою комнату. И ложиться спать. И все.

Но в груди что-то сжималось, пульсировало, и сердце болело так, что он вздохнуть не мог.

Отчего? Почему раньше не болело? Нет, иногда болело, но не настолько. Почти не мешало жить. А теперь вот мешает.

Наверное, просто раньше рядом, через несколько комнат от него, не жила София. Милая и светлая София, которая почему-то смогла его полюбить.

Первая из многих.

Из-за чудесно проведенного дня настроение у Софии тоже было чудесным – несмотря на вчерашнее покушение. В конце концов, Агата ведь жива! И тех, кто хотел причинить ей вред, обязательно найдут. Она понятия не имела почему, но, глядя на Гектора Дайда, в это по-настоящему верила.

В том числе из-за своего настроения София, вернувшись во дворец, убедила саму себя в том, что император к ней, конечно, не придет. Вчера было вчера, а сегодня совсем другое дело. Накануне он устал, а сейчас, проведя полдня с детьми, расслабился и думать забыл о Софии. Так что волноваться не о чем.

Она так в этом уверилась, что, когда огонь в камине вспыхнул и заискрился, подумала – ей просто кажется. Моргнула, зажмурилась, открыла глаза – из пламени выходил император.

Сердце забилось, словно дикая птица, пойманная в клетку, страшно захотелось встать, как в детстве – спрятаться куда-нибудь. Например, за штору. Или под кровать.

Но при этом София ощущала радость от того, что император пришел. Глупую, до ужаса стыдную и абсолютно бессовестную радость.

Его величество застыл, не отходя далеко от камина, и улыбнулся, посмотрев на Софию. Она сидела за столом лицом к нему, сжимая в руках карандаш.

– Что рисуешь, Софи?

Голос был спокойным и дружелюбным. Может, он по делу пришел? А не потому что… ну… вот не поэтому, да!

– Я еще не начала рисовать. Хотела… маму с сестрами. И тут вы.

– А! – Император засмеялся. – Так я помешал.

София почувствовала, что заливается краской. Он над ней подтрунивает?..

– Нет, конечно, как вы можете помешать…

– Это точно. Император никогда не может помешать. – Он развел руками, по-прежнему смеясь, и София окончательно уверилась – подтрунивает! – Кто угодно может помешать, а император – нет.

– Можете и вы, – пробурчала девушка, не уверенная в том, как на все это следует правильно реагировать. – Просто вам об этом не скажут.

– А давай договоримся. – Он вдруг пошел к ней, и София испуганно вскочила со стула. – Если я тебе помешаю, ты мне об этом скажешь, – продолжил мужчина, вновь останавливаясь. – Несмотря на то, что я император.

– А вы меня потом уволите, – пробормотала София, не зная, куда деть руки, и продолжая вертеть в них карандаш.

– Не уволю, – хмыкнул император, подошел совсем близко, отнял у нее карандаш, положил его на стол, а затем вновь сделал шаг назад, словно отступая. – Я хотел кое-что сказать тебе, Софи, – произнес он уже серьезно и почти без улыбки. – Слушай внимательно и запоминай.

Его величество на секунду замолчал, и благодаря этой секунде София сумела полностью собраться с мыслями – поняла, что он хочет сказать ей нечто важное.

– Среди дворцовой охраны есть предатель. Пока непонятно, кто именно, но круг людей довольно узкий. Если ты что-то заметишь или услышишь – немедленно докладывай об этом Дайду. Номер его браслета у тебя должен быть.

София понимающе, но немного обескураженно кивнула.

Предатель? Среди охраны?..