Тьма императора - Анна Шнайдер (2021)

Огонь окружал его, ластясь, словно котенок. Пламя плясало вокруг, наполняя глаза, и Арен вдруг вспомнил, как горел тогда, на Дворцовой площади, в День Альганны. Кровь будто кипела, по голове словно молотом стучали, и боль была такая, что ему казалось – он лопнет, разлетится на сотни ошметков кровоточащего мяса.

А перед тем как все это случилось, Арен видел глаза брата. И помнил, что в них не было ничего, кроме желания убить. Плевать на страну, на то, что начнется война, плевать на все – лишь бы убить его.

Как он мог оставить Аарону жизнь после такого?

Пламя плясало вокруг, касалось ладоней… Вот этой рукой он схватил брата за шею. И через эту ладонь выпустил наружу пламя Геенны, которое не оставило от Аарона ничего, кроме горстки пепла.

Император попытался вздохнуть, но не смог. Будто что-то душило.

Арен даже не понял, как так получилось… но, когда он наконец вышел из камина, почему-то оказался не в столовой, а в комнате Софии.

Сегодня совсем не рисовалось. Было тревожно, даже во дворце все казалось каким-то притихшим, и слуги почти не смеялись, не шушукались, как обычно.

София узнала, в чем дело, только за ужином.

– Я сама не сразу вспомнила, – сказала Мэл, потерев глаза и зевнув. – Демоны, устала так… Утром начала убираться у Анастасии, смотрю – она словно не в себе. Я спросила осторожно, в чем дело. Она и ответила, что у ее отца сегодня день рождения.

София резко выдохнула.

День рождения его высочества Аарона… Аарона-предателя. Ясно, в чем дело. Ни Ванессы, ни Анастасии, ни Адриана на обеде не было. Символично…

Сначала она хотела зайти к принцессе, но потом решила, что сделает это завтра. А сегодня не стоит вмешиваться. В конце концов, София Анастасии никто, и еще неизвестно, обрадуется ли она ее визиту.

После позднего ужина София поднялась к себе, поговорила с мамой и сестрами по браслету, а затем пошла в ванную. Про Вагариуса она матери так и не сказала. Наверное, следовало бы, но…

Но каждый раз, глядя на взволнованное лицо Синтии, София не хотела волновать ее еще больше. Пообщается с ним сама, привыкнет, а потом уж приведет домой.

Вано сказал, что у него нет дома, он живет в комитете. София не стала спрашивать подробности – наверняка потом расскажет сам. В любом случае это неправильно, у каждого человека должен быть дом!

Думая так, София вышла из ванной, на ходу завязывая халат и поправляя влажные волосы, которые лезли в глаза. Подошла к камину – погреть руки – и тут же отпрянула назад, чуть не выпрыгнув из тапочек, когда огонь резко вспыхнул.

Император?! Но…

Из камина действительно вышел Арен. София от неожиданности и удивления даже дыхание задержала – стояла и смотрела, как он удивленно оглядывается, словно не понимает, куда попал.

Лицо его вновь было таким же, как утром. И глаза казались более черными, и сам он… словно из тьмы выбрался.

– Добрый вечер, ваше величество. – Она наконец смогла выговорить приветствие. – Вы… хотели что-то обсудить со мной?

Император едва уловимо улыбнулся.

– По правде говоря, я перепутал координаты. Должен был прыгнуть в столовую… Переработал. Я пойду. Доброй ночи, Софи.

Он уже почти повернулся к камину, когда она воскликнула:

– Стойте!

Ну вот… и зачем? Что, что она делает?..

София сказала «стойте», и Арен остановился. Вновь повернулся к ней лицом – и застыл, ощущая себя человеком, которого куда-то уносит ветер, остро пахнущий жизнью и свободой.

Смятение, неуверенность, желание что-то сделать, нежность, сочувствие… Император никогда не смог бы подобрать слова для всего, что почувствовал в те несколько мгновений. Но эти эмоции были такими сильными и чистыми, что Арен на секунду словно опьянел.

– Простите… – сказала София очень тихо и опустила голову. – Я не знаю, зачем вас остановила. Простите…

Он вздохнул и остался на месте.