Город (сборник) - Клиффорд Саймак

– Это особый знак, – начала Мэри. – Получившие его возвращаются в здание. Он как паспорт или печать…

– Или клеймо, – вставил Питер.

– Они ищут особых людей, которые не боятся, а верят в них.

– Зачем мы им? – бросил Питер. – Вот что меня беспокоит. Какая от нас польза? Солдат хочет помочь, но им не нужна наша помощь. И не только наша.

– Мы их не видели. Вдруг они как та машина?

Или как сигаретный автомат и бог знает что еще, подумал Питер.

– Но они знают о нас всё, – продолжала Мэри. – Они наблюдали за нами и изучили нас так хорошо, что приготовили каждому идеальный подарок. Джонни получил удочку – обычную человеческую удочку. А ты – яйцо из самого настоящего, добытого на Земле нефрита. Они даже знают, что девушке нашего солдата понравится сверкающее ожерелье и что эта девушка им подходит…

– Тарелки, – осенило Питера. – Вдруг за нами все же следили летающие тарелки?

Сколько нужно времени, чтобы изучить человечество с нуля? Ведь они начинали именно с нуля. Мы были для них загадочной инопланетной цивилизацией, которую нужно исследовать методом проб и ошибок, скрупулезно собирая разрозненные факты. Временами они заблуждались, приходили к неверным выводам, теряя драгоценное время.

– Не знаю. Не могу разобраться, – сказал Питер.

Дорога поблескивала под ногами, а здание из далекого облака превратилось в гигантскую стену, за которой не видно звезд. Чтобы окинуть взглядом всю тысячу этажей, приходилось задирать голову до боли в шее. Разум отказывался верить, что такое возможно.

Но даже подойдя вплотную, они не сумели разглядеть бомбу, что висела в пустоте над зданием. Зато тесные отсеки между невидимых стен были хорошо видны. Жестокие дети побросали свои смертоносные игрушки, и те валялись вдоль дорог бесполезным металлоломом.

Перед самым рассветом Питер с Мэри подошли к огромной лестнице у главного входа. Шагая по каменным плитам у ее подножия, они ощутили тишину и покой, что царили под сенью здания. Держась за руки, они поднялись по ступеням к огромной бронзовой двери и обернулись.

Дороги, словно спицы гигантского колеса, уходили от здания во все стороны, насколько хватало глаз. Другие дороги соединяли их, образуя концентрические круги, так что Питер и Мэри словно стояли в центре паутины.

Между дорогами виднелись брошенные фермы с амбарами, гаражами, силосными башнями, свинарниками и навесами для машин. Там же стояла военная техника – теперь в ней будут гнездиться птицы и кролики. Над лугами и полями неслись птичьи трели, в воздухе пахло свежестью и деревенской прохладой.

– Как здорово. Это наша земля, Питер.

– Она была нашей. Теперь все будет не так, как прежде.

– Ты не боишься?

– Ни капельки. Но я в недоумении.

– Ты ведь раньше не сомневался.

– И сейчас не сомневаюсь. Я уверен, что все идет хорошо.

– Разумеется. Эпидемия полиомиелита закончилась. Армия разбежалась, но никто не умер. Атомная бомба обезврежена. Питер, они уже меняют мир к лучшему! Мы много лет не могли справиться с раком и полиомиелитом. Войны, болезни, атомные бомбы – они избавили мир от всего, что нам самим одолеть не под силу.

– Я знаю, – ответил Питер. – Они искоренят преступность, коррупцию, насилие и все прочее, с чем человечество боролось с незапамятных времен.

– Чего же еще желать?

– Больше нечего. Только это все не то. У нас никаких фактов – одни догадки. Нет доказательств.

– Зато есть вера. Нас избавили от войн и болезней – во что же еще верить?

– Именно это меня и беспокоит.

– Мир стоит на вере, – сказала Мэри. – На вере в Бога, в себя и в человечество.

– Ты просто чудо! – воскликнул Питер.

Он обнял и поцеловал Мэри, а когда их объятия разомкнулись, тяжелая дверь поползла в сторону.