Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Машина чуть слышно гудела, а Оладушек так и сидел, развалясь. Тело его было расслаблено как у спящей собаки – возьмешь за руку, и кажется, будто в ней нет ни единой кости. Мы нервничали все сильнее. Хатч порывался снять с Оладушка шлем, однако я не позволил. Поди угадай, что будет, если прервать процесс на середине.

Машина остановилась через час после рассвета. Оладушек заворочался, и тогда мы сняли шлем. Он зевнул, потер глаза и выпрямился. Выглядел он слегка озадаченным – словно не сразу нас узнал.

– Ну что? – спросил Хатч.

Оладушек приходил в себя, понемногу припоминая, кто он и что с ним.

– Я путешествовал…

– Кино смотрел, – разочарованно протянул Док.

– Не кино. Я был на другой планете, где-то на краю Галактики. Ночью там почти нет звезд – только узкая светлая полоска.

– Так выглядит Галактика, если смотреть сбоку, – кивнул Фрост. – Будто цепь бензопилы.

– Сколько меня не было?

– Часов шесть или семь. Мы уже начали беспокоиться, – ответил я.

– Вот это да. А ведь я провел там больше года.

– Подожди, – встрял Хатч. – Говоришь, ты был там? Или ты просто видел эту планету?

– Я был там! – рявкнул Оладушек. – Я жил на этой планете, спал в землянках с ее обитателями, работал вместе с ними. Я копал грядки и стер руки до крови. Я путешествовал, повидал разные места – на самом деле так же реально, как сейчас.

Мы увели его на корабль. Хатч не позволил Оладушку готовить и занялся завтраком сам. Вышла какая-то несъедобная дрянь – повар из Хатча совсем никудышный. Док вытащил бутылку, но налил только Оладушку – мол, исключительно в медицинских целях. Такой уж он, Док. Временами свинья свиньей.

Оладушек немного рассказал про планету, которой никто толком не управлял – незачем. Обычная скромная планетка с примитивным сельским хозяйством и недалекими обитателями, похожими на помесь человека и сурка. Он даже попытался их нарисовать, но художник из Оладушка – как из Хатча повар.

Рассказал, что там выращивают и как много с этим мороки, что там едят – тут мы посмеялись от души. Он помнил названия каких-то мест и отдельные слова тамошнего языка, которые звучали очень непривычно. Мы забрасывали Оладушка вопросами, а он отвечал быстро и уверенно – из головы такого не выдумаешь. Док поначалу был настроен скептически, но даже он признал, что Оладушек и правда был на той планете.

После еды мы уложили Оладушка в постель. Док осмотрел его и сказал, что все в порядке. Пока эти двое отсутствовали, Хатч заявил:

– Прямо слышу, как хрустят у меня в карманах новенькие купюры.

Мы с Фростом кивнули.

В наших руках оказался аттракцион, какого Вселенная еще не видала. Цилиндры содержали записи для всех органов чувств сразу – не только видео и звук. Записи были безупречны – зритель погружался в новую среду, не чувствуя обмана. Он словно поднимался на сцену и сам играл, становился частью спектакля.

Фрост уже вовсю строил планы.

– Глупо их продавать. Лучше оставим себе. Машины раздадим в долгосрочную аренду, а цилиндры будем давать в прокат. Такого ни у кого нет, так что можем назвать любую цену.

– Запустим рекламу «Год отпуска за полдня», – подхватил Хатч. – Всякие президенты и руководители вечно заняты, они такое с руками оторвут. За выходные можно провести лет пять на разных планетах.

– Может, там не только планеты, – продолжал Фрост. – Концерты, музеи, галереи. Может, даже лекции по истории и литературе.

Мы были счастливы, но едва держались на ногах, поэтому все отправились по койкам. Однако перед сном я решил заполнить корабельный журнал. Не знаю, зачем я вообще с ним возился. Выходило так себе. Иногда я не вспоминал про журнал месяцами, а потом вдруг приводил в порядок и пару недель записывал каждую мелочь. Не было никаких причин садиться за журнал прямо сейчас, но я решил, что такое событие следует увековечить на бумаге.