Изнанка - Самат Бейсембаев

Спустя пару секунд рядом в метре от меня на земле сначала появился бугорок, а потом из нее вылез он, стряхивая с себя пыль. Он медленно поднялся, подошел ко мне и посмотрел в сторону разрушений.

— Что ты там говорил на счет перемен? Надо идти за тобой, да? Так вот — если что я согласен. Только с одним условием, — произнес он это все, так и не оторвав своего взгляда от обугленных стен.

— Каким?

— В следующий раз, когда я стану тебя как–то злить, то ты просто скажи мне остановиться. А если не успеешь, то дай хотя бы возможность оказаться как можно дальше от тебя.

— Хорошо, — кивнул я ему медленно.

— И когда только ты успел выучить Пук Смерти?

Последний вопрос так и повис в воздухе без ответа.

Глава 22. Император

Алое солнце только на половину показалось из–за горизонта, и кожей можно было ощутить ее теплые прикосновения в прохладном утреннем воздухе. Небо было чистым, будто бы кто–то специально расчистил его, чтобы удобнее было наблюдать за тем, что здесь происходит. Я сделал глубокий вдох, втягивая в себя аромат свежей травы, покрытой росой; запах коней, что так верно служат нам — людям, и насладился моментом предвкушения.

— Тихо, тихо, малыш, — похлопал я по загривку своего коня, который в нетерпении стучал копытом. — Знаю, тебе тоже не терпится, как и мне. Осталось совсем немного.

Мы стояли перед рекой, за которой виднелись такие же ровные ряды наших врагов, ожидавших нас. В один момент от их войска отделились три фигуры и направились в нашу сторону. Я и еще два лица из моей свиты, Торнд и Истрит, поскакали им навстречу.

Говорят, что раньше такие преграды, как реки представляли собой большую трудность. Но сейчас, когда в мире есть магия — это всего лишь небольшое затруднение, которое решается одним маленьким усердием. Хотя для кого как — для меня лично маленьким. Я махнул рукой, и поверхность реки покрылась толстым льдом, а другой маг с той стороны оторвал кусок земли и рассыпал сверху, чтобы кони не поскользнулись.

Мы встретились посередине.

По центру, видимо, их главный: рыжеватая, густая борода, нос картошкой, глаза смотрят с ненавистью, а руки грубые, как у война, который прошел десятки, а, быть может, и сотни боев. Двое его спутников абсолютные антиподы: если один худощав, другой огромен; если первый выбрит и аккуратно подстрижен, другой весь покрыт волосами; если один серьёзен и сосредоточен, другой ехиден и расслаблен. Из одежды грубые доспехи, с множествами царапин и вмятин. Шлемы они с собой не взяли, но, наверняка, тоже не лучшей новизны. А вот мечи, хоть и находились сейчас в ножнах, одной своей рукоятью доказывали, что достойны. Эти люди знали толк в войне.

— Приветствую, благородных особ…

— Оставьте это, — меня грубо перебили. — Вы нам не приятны, и как вас величать нам не интересно. Перейдем поскорее к делу. Чего вы хотите?

— Победы, естественно, — принял я не принужденный вид. — Сдайтесь!

— Что еще желаете? Может, хотите, чтобы я лично вам прислуживал и намыливал вам зад, а потом подмывал его?

— Для начала сложите оружие, и, быть может, потом позволю вам помыть мне, как вы выразились, зад.

Мне он не нравился. Более того — он был мне глубоко неприятен. Даже если стоящий перед тобой твой враг, это не отменяет, что нужно относиться уважительно. Дело не в том человеке, а в тебе. Ни в коем случае нельзя опускаться до уровня черни. Тем более, когда дело касается официальных переговоров.

— Посмотрите на него — весь сверкает, ровная осанка. Весь такой пыщит благородством, — и он сплюнул на землю. — Как по мне, ты первым наложишь в штаны, когда я приду за тобой.

Я вздохнул. Тяжело с подобными «дипломатами» вести какие–либо диалоги. Все они заведомо проигрышные, ибо спорить с ними можно только опустившись на их уровень, чего я ни в коем случае не желал.

— Что ж, тогда до встречи, — я пришпорил коня и развернулся, удаляясь от них.