Следующий удар я уже принял на щит, и одновременно с этим попытался сделать встречный выпад. «А он быстр, может он тоже скрытый берсеркер или просто в очень хорошей форме» — посетила меня мысль, после того, как он легко увернулся. Но я на этом не остановился и обрушил на него отработанную связку ударов, благодаря чему удалось его достать. Хотя небольшой порез на правом его предплечье не особа увеличил мои шансы на победу. Но хотя бы что–то.

Он посмотрел на свою руку не верящим взглядом, а затем его перекосило от злости, и уже мне пришлось защищаться от его нескончаемых атак. Принял на щит и отвел удар в сторону. Следующий замах заблокировал мечом. И так несколько раз, пока он не подловил меня — вместо того чтобы просто сделать шаг назад, я замер для очередного блока. Но он резко вывернул кисть руки таким образом, что его меч рассек мне ногу. Если до этого я еще как–то пытался отвечать, то сейчас от неожиданной и жгучей боли, я на время растерялся, уйдя в глухую оборону. Он, заметив это, начал еще больше наращивать темп. Я наобум махал своим мечом и щитом, отбиваясь от его атак. Пока это приносило дивиденды, но долго так не продолжится. Понимая это, я пошел на отчаянный шаг — влил немного энергии в ноги и отпрыгнул на добрых четыре метра от него. Расчет был немного не верным, поэтому кинул быстрый взгляд на трибуну, где сидит Радогир, чтобы увидеть его реакцию. По его взгляду было ясно, что он что–то заподозрил. Как же было глупо с моей стороны так опростоволоситься. Ладно, об этом потом. Ближайшая моя проблема стоит передо мной.

Мой маневр кузнечика удивил и его, поэтому он не спешил нападать. Воспользовавшись паузой, я оценил ранение — ничего серьёзного. Но все же дискомфорт доставляет и хоть немного, но замедляет меня. Я удобнее перехватил рукоять меча, рукавом смахнул пот со лба, поднял щит до подбородка, подсобрался и принял стойку, всем своим видом показывая, что приглашаю его на продолжение. Поняв мой намек, он двинулся ко мне на встречу мелкими шагами.

Едва он приблизился ко мне, я предпринял попытку атаковать, но мой укол мечом он отбросил своим и тут же заехал мне в лоб своим щитом и рассек до крови. От удара я отшатнулся на пару шагов назад и снова ушел в глухую оборону. Даже не знаю, почему меня поставили против него, ведь он превосходил меня. Если только ради зрелища избиения одного другим. Единственное, что я мог делать в этой ситуации — как–то пытаться отбиваться и бегать по арене, чем я сейчас и занимался. Минут десять мы бегали кругами, пока я не почувствовал, как с каждой минутой силы покидают меня. Мышцы залились свинцом, легкие словно разрывали изнутри и горели огнем, пот и кровь струились по лицу, заливая глаза, кончик меча периодически клевал песок. Надо что–то делать. Но вот что? Попытаться достать его? Делал, не получилось. Убежать? Глупость какая. Мы в замкнутом пространстве. Подловить на ошибке? Пока дождусь этой его ошибки, он меня уже зарубит к этому времени. Спровоцировать на эту самую ошибку? Опять же, не хватит у меня мастерства против него на подобный маневр.

— Хватит бегать, — неожиданно он заговорил со мной. — Дерись!

— Я еще хочу пожить, — крикнул я в ответ.

— Да эта толпа сама тебя растерзает, если не дашь ей того, что она хочет, — махнул он рукой на трибуну.

— Плевать я на них хотел и их хотелки, — огрызнулся я.