Изнанка - Самат Бейсембаев

— Так, мальчики. Хватит болтать, — положила мама передо мной пустую тарелку, — Тебе, Олежа, силы нужны, чтобы убивать. Так что ешь.

Я взял в руки вилку и начал ковырять по белой керамике. Мозг все твердил, что что–то не то. В какой–то момент все неожиданно оборвалось так, что я даже не заметил этого. Это сон, всего лишь сон. Я открыл глаза. На улице темно. Эврисфея спит. Сделал глоток воды из кувшина, перелег на другой бок и снова уснул.

Просто сон!

Проснувшись утром следующего дня первым делом, проверил кровать, но никого не обнаружил. Зато обнаружил уже наполненный водой тазик и завтрак на столе. Умылся, поел. После вышел во двор к тренировочному полю, где обнаружил спокойно ожидающего меня Гронда. Даже удивительно — обычно он пинком поднимал меня по утрам.

— С добрым утром! — это он меня сейчас поприветствовал что ли?

— С…добрым! — его поведение вызывало негодование. Чего это он такой вежливый?

— Что уставился на меня, сопляк? — вот уже лучше, — Иди, разминайся и бег.

Отошел чуть подальше за кусты, чтобы он меня не видел и прогнал силу через мышцы и суставы. Разминку делать было лень, когда можно сделать вот так. И уже после принялся нарезать положенные круги.

— Закончил, — доложил я ему.

— Что значит, закончил? — посмотрел он на меня как на дурачка, — Ты у нас теперь берсеркер, верно? Вот давай и отрабатывай. Побежал я сказал.

И я побежал. Бежал до состояния, что мой язык висел у меня на плече. И только потом он разрешил мне остановиться и немного перевести дух. Хотя перевести дух, громко сказано, так как он почти сразу погнал меня на отработку ударов мечом. Повторюсь: он — садист, не иначе.

— Твои навыки с каждым днем становятся лучше. Это радует, — подошел он ко мне, — Но есть одна проблема, которая мне не нравится: ты не умеешь убивать. Это нужно исправить. Я переговорил с твоим хозяином, и он дал добро, поэтому собирайся. Мы выезжаем в город.

Что он придумал? Но спросить его я не осмелился. Все равно скоро узнаю, но при этом еще и целым останусь.

Мы стояли перед двухэтажным зданием где–то на окраине города цвета то ли серого, то ли светлого оттенка черного. На первый взгляд он больше напоминал крепость — крепкая кирпичная кладка, металлические оконные ставни, кажется, даже имелись шаттерсы, высокий забор, а на крыше виднелись прикрытые выступы, и в случае чего там можно было разместить лучников или что–то более весомое.

— Знакомься, это наша местная тюрьма, — посмотрел он на меня, — Шагай позади меня и старайся не отставать.

Естественно, этому наказу я следовал без пререканий.

Мы проследовали к входным воротам, где стояли пару вооруженных охранников. Кивнув Гронду, и даже не обратив на меня никакого внимания, они впустили нас внутрь. Во дворе нас встретил еще один охранник, видимо сопровождающий, потому что далее всюду мы следовали за ним. Прошли мрачный коридор, пока не достигли лестничного пролета, по которому спустились вниз на несколько этажей под землю. Тут имелся еще один не менее мрачный коридор, только уже с кучей железных дверей по краям, к одному из которых мы и подошли. Охранник взял кольцо ключей, что висели у него на поясе и один из них вставил в замок двери. Щелчок и тяжелая дверь со скрежетом открывается. Надо бы смазать маслом петли. Внутри было темно. Единственный свет, который был в комнате это свет из коридора, поэтому дав глазам немного привыкнуть, я увидел человека, сидящего в углу.

Едва кинув на него взгляд, внутри сразу же появилось отвращение. Нет, он не выглядел внешне мерзко, но было в его глазах что–то такое, что заставляло испытывать чувство, будто я вижу перед собой не человека, а животное, которому чуждо все человеческое. В нем не читался разум, а только инстинкт рвать чужую плоть.

— Я буду недалеко, — обратился охранник к Гронду, — Как закончите, окликните, — на что Гронд просто кивнул.