Враг моего сердца - Елена Счастная (2018)

Он прошёл дальше и взял со стола кружку, в которую княгиня только что налила свежего ржаного кваса. Мелькнула даже мысль: а вдруг отравит? Но Чаян отпил, радуясь, тому, как прохладная кисловатая влага омывает пересохшее после встречи с Елицей горло — и жестом предложил женщине испить тоже. Она плеснула и себе в кружку.

— Брата своего уйми, будь добр, — сказала совсем уж нелепое и непонятное.

Чаян распоясался и сбросил с плеч свиту, заметив, как жадно скользнула по нему взглядом княгиня.

— А что с Леденом? Он же тихий, что избушка в глуши лесной.

Зимава фыркнула, расслышав насмешку в его словах. Подошла со спины ближе, положила ладони на плечи, мягко разминая, словно устал он, хоть ещё и не успел. Но её забота оказалась приятной: Чаян даже голову запрокинул слегка, ощущая, как лёгкое покалывание разносится по телу.

— А то, что Вышемила покой теряет рядом с ним. Только ведь встретились...

— Так, может, это тебе сестрицу свою унять надо? — он глянул искоса.

Губы Зимавы сжались в жёсткую линию. Она слишком сильно надавила пальцами на мышцу рядом с шеей — и так точно попала, что Чаян аж зашипел от острой боли. Неожиданно.

— Вышемила юная совсем! — Зимава склонилась к его уху. — А он… Сам знаешь, что дурит головы девицам видом своим загадочным.

— Не знаю. Я же не девица.

— Коли не хотел бы он, так и у неё надежд в душе не зародилось бы! — в голосе княгини вдруг послышались слёзы. — Все уши о нём мне уже прожужжала. Только через порог ступила.

И правда ведь, похоже, за сестру она испугалась. А ведь Чаян тоже не слепой: сразу заметил тягучий взгляд, каким боярышня Ледена провожала. Много ли молодой девице надо, чтобы сердце разгорелось? Слово ласковое, внимание ненароком и терпение выслушать болтовню.

— Да как же я его уйму, Зимава? — Чаян повернулся к княгине. — Не маленький ведь он. А я ему не отец. Брат только. Равный.

— Скажи ему, чтобы и в сторону её не смотрел! — в глазах княгини блеснул злой огонёк. — От беды она хотела спастись — и потому сюда приехала. Да только как бы в большую беду не угодила.

— Как ты?

Чаян улыбнулся. Мягко коснулся её щеки ладонью и провёл большим пальцем по плавной линии губ. И зачем так делает? Зачем душу ей бередит — и сам толком не знал.

— Как я, — согласилась Зимава. — Но я женщина. Замужем была. Мужа потеряла. Я понимаю больше, чем Вышемила.

Она слегка подтолкнула его в грудь, заставляя сделать шаг назад. Он сел на застеленную лавку, а княгиня, приподняв подол, стянула исподнее и опустилась на его колени верхом. Прижалась к губам его своими, провела ладонью по животу а дальше, задрав край рубахи — скользнула под гашник. Чаян втянул воздух сквозь зубы, ощутив требовательные ласки её тонких пальцев.

Как с некоторыми женщинами легко порой. И как сложно — коли с другой стороны взглянуть.

— Хорошо, я скажу ему, — между поцелуями проговорил он. — Но решать всё равно они вдвоём будут.

— Спасибо, — шепнула Зимава.

Чаян стащил с её головы повой, сдёрнул ленты с кос — и запустил пальцы в мягкие волосы, расплетая шёлковые пряди. Зимава приподнялась и приняла его в себя, тихо вздохнув — а дальше уж всё забылось хотя бы на то время, что они были вместе в этой пустой и чужой хоромине.

После, как Зимава ушла, он отправил отрока к волхву Соловью — с вежливой просьбой прийти наутро в детинец для дела очень важного. Тот вернулся скоро, передав, что старец согласен. А на другой день, как разлился бледный рассвет по небу, в гридницу пришёл другой парень и доложил, что Соловей уже здесь: явился как только открылись ворота. Чаян быстро закончил утренню, которую так и проводил каждый день: не отдельно в трапезной, а вместе с воинами — и поспешил в общину.