Страсти и скорби Жозефины Богарне - Сандра Галланд (2018)

«Где же капитан Шарль?» — думала я, раскрывая зонтик от солнца, несмотря на облака. Я послала ему записку, в которой сообщала, что приеду на встречу в десять. Входить в парк Монсо одной было страшновато. Наконец, увидев приближавшегося всадника на вороной лошади, ехавшего рысью по центральной аллее, я вздохнула с облегчением. Капитан взмахнул шляпой с белым плюмажем. Я направилась к скамье у римских колонн.

— Я хотел приехать раньше вас, — сказал капитан Шарль, ловко соскочив с Восточного Ветра. — Но меня задержали — пришлось сделать распоряжения, касающиеся Милана. — Он намотал повод на ветку дерева и забросил в кусты две пустые винные бутылки. — Вот. — Он достал из подседельной сумки шелковый шарф с кисточками и расстелил его на каменной скамье.

Я села на краю, чтобы оставить ему место — больше, чем требовалось, — и запахнула плащ. Был сырой серый день. Теперь я жалела, что не надела шубу.

— Я говорил с Гуго, — сказал капитан.

Он сидел, подавшись вперед, и смотрел на пруд. Полные губы удерживали краешек синего шарфа, завязанного так, что тот полностью скрывал подбородок капитана. Он прочистил горло.

— Вы были правы: это банкир Жюбье. Оказывается, он знает брата вашего мужа.

— Так. — Я сложила руки на груди. Мне не нравилось чувствовать себя посторонней. — И Жюбье сообщил Жозефу, что я участвую в деятельности компании? — Капитан Шарль кивнул. — Но как узнал Жюбье? Гуго поклялся хранить это в тайне.

Капитан Шарль бросил в пруд камушек.

— По словам Гуго, ему пришлось сказать. Иначе Жюбье не дал бы нам денег.

«Конечно, ну конечно!» — думала я, глядя, как расходятся круги по воде. Мне тоже хотелось бросить что-нибудь в пруд, но я чувствовала себя слишком старой для этого, и мне стало совсем грустно.

— Жюбье и ваш деверь, кажется, уехали из города, — усмехнулся капитан Шарль. — Чтобы посетить три таверны, игорное заведение и бордель.

Я пожала плечами. Истории о распутстве Жозефа я слышала и раньше, обычно от его плаксивой жены.

— Собираетесь уйти из компании? — спросил капитан.

— Нет. — Я не могла, даже если бы и хотела. Чтобы в нее вступить, я заняла в долг целое состояние. Если я сейчас уйду, то буду просто разорена. — Я скорее, разведусь, — солгала я.

— Это порадовало бы вашего деверя. Он сказал Жюбье, что не успокоится, пока не добьется развода Бонапарта, — сказал капитан, постукивая палочкой о носок своего сапога.

— Вот как? — Это объясняло, почему Жозеф следит за мной, его подлую улыбочку. И все же я была удивлена. Я знала, что не нравлюсь ему, но не ожидала, что может дойти до попыток развести нас с Бонапартом.

— Он сказал банкиру, что вы вышли замуж за его брата ради денег.

Признаюсь, я рассмеялась. Когда мы поженились, у Бонапарта не было ни гроша.

— Забавно. Что еще он сказал?

— Что вы околдовали Бонапарта чарами. — Я улыбнулась. — И что вы ведьма, — добавил капитан и пожал плечами, как бы извиняясь.

Ведьма? Что я такого сделала Жозефу, чтобы заслужить такие «дифирамбы»?

— Простите, мадам Бонапарт, но я думал, что вам следует это знать. Это позволит определить, кому вы можете доверять…

— И кому вы не можете, — отрезала я, поддав ногой камушек. Он перелетел через дорожку и упал в воду. Я смотрела на расходившиеся по воде круги.

Уже три ночи подряд сплю в одиночестве.

19 марта, День святого Иосифа

Я расчесывала волосы, сидя у туалетного столика, когда услышала шаги в спальне.

— Бонапарт? — позвала я, вставая.

Он — по-прежнему в шляпе — заглянул в уборную.

— Вот вы где!

— Я… — «Виновата», хотела я сказать, но не успела.

Он торжественно достал позолоченную цепочку:

— Сегодня у вас именины.

Да, конечно, сегодня ведь девятнадцатое марта — праздник святого Иосифа. Я удивилась, что Бонапарт знает об этом.

— Как мило с вашей стороны! — Я надела цепочку на шею. — Красивая, — солгала я.