Защищая Джейкоба - Уильям Лэндей (2019)

И снова кабинка для посещений. Глухие белые стены, толстое стекло. Непрекращающийся фоновый шум: еле различимые голоса в соседних кабинках, приглушенные окрики и прочий тюремный шум где-то в отдалении, объявления по громкой связи.

За стеклом появился Кровавый Билли; руки пристегнуты наручниками к цепи вокруг пояса, вторая цепь спускается вниз, к скованным лодыжкам. И все равно он вошел в помещение с видом деспотичного короля: подбородок вздернут, вызывающая ухмылка, волосы зачесаны надо лбом в высокий седой кок – смотрелось это на старике слегка безумно.

Два конвоира подвели его к стулу, не прикасаясь к нему руками. Один отстегнул наручники от цепи на талии, пока другой при этом не спускал с него глаз, затем оба отступили и исчезли из поля моего зрения.

Отец взял телефонную трубку и, сложив руки у подбородка, словно в молитве, произнес:

– Малыш!

В тоне его явственно звучало: «Какая приятная неожиданность!»

– Зачем ты это сделал?

– Что сделал?

– Я о Патце.

Его взгляд скользнул с моего лица на висящий на стене телефон и обратно, напоминая мне о том, что не стоит говорить лишнего по телефону, который прослушивается.

– О чем ты, малыш? Я все это время был здесь. Ты, наверное, не расслышал: меня не то чтобы часто отсюда отпускают.

Я развернул распечатку формы III, выписки из единой федеральной базы уголовных преступников. Она занимала несколько страниц. Я разгладил ее и прижал к стеклу первую страницу, чтобы он мог прочитать имя: «Джеймс Майкл О’Лири, он же Джимми, Джимми О, Отец О’Лири, дата рождения 18 февраля 1943 года».

Он наклонился и внимательно посмотрел на документ:

– Никогда в жизни о нем не слышал.

– Не слышал? В самом деле?

– Никогда о нем не слышал.

– Он отбывал наказание вместе с тобой в этой самой тюрьме.

– Здесь перебывала уйма народу.

– Вы пробыли тут вместе шесть лет. Шесть лет!

Он пожал плечами:

– Я не любитель заводить знакомства. Это тюрьма, а не Йель. Может, у тебя фотокарточка найдется? – Он подмигнул. – Но я никогда не слышал об этом малом.

– А вот он о тебе слышал.

И снова пожатие плечами.

– Обо мне много кто слышал. Я – легенда.

– Он сказал, ты попросил его приглядеть за нами, за Джейкобом.

– Брехня.

– Защитить нас.

– Брехня.

– Ты послал кого-то защитить нас? Ты считаешь, мне нужна твоя помощь, чтобы защитить моего ребенка?

– Э, я такого не говорил. Ты все сам придумал. Сказал же, никогда в жизни не слышал про этого малого. Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Проработайте с мое в прокуратуре – и станете экспертом по лжи. Вы научитесь распознавать разные виды вранья, как эскимосы, говорят, распознают разные виды снега. Насмешливое отрицание, которое Билли тут выдавал, – когда слова «я этого не делал» произносились с видом, который заявлял «разумеется, я это сделал, но мы оба знаем, что ты ничего не докажешь», – очевидно, было излюбленной забавой всех преступников. Посмеяться над легавым прямо в лицо! Мой мерзавец-папаша явно безмерно наслаждался этим. С точки зрения полицейского, бороться с этим признанием-отрицанием без толку. Со временем ты учишься принимать эту ситуацию. Это часть игры. Дилемма полицейского: иногда ты не можешь доказать виновность без признания, а признание можешь получить, только если у тебя уже есть доказательства вины.

Поэтому я убрал бумагу от стекла и бросил ее на узенькую ламинированную столешницу перед собой. Потом уселся обратно и потер лоб.

– Ты дурак. Ты просто набитый старый дурак. Ты хоть понимаешь, что ты наделал?

– Дурак? Да кто ты такой, чтобы называть меня дураком?! Я ни хрена не делал.

– Джейкоб был невиновен! Ты глупый, глупый старик.

– Малыш, следи за базаром. Я вовсе не обязан тут с тобой разговаривать.

– Мы не нуждались в твоей помощи!

– Да? Наверное, меня обманули.

– Мы и так победили бы.