Подсказчик - Донато Карризи (2018)

– Судя по всему, в том деле мы допустили ошибку. Надо признать, очень грубую ошибку.

Он не стал указывать на виновника, лишь выделил голосом два последних слова.

– К счастью, еще есть возможность все исправить.

И тут Мила краем глаза заметила нечто странное. Стерн, продолжая смотреть прямо перед собой, медленно поднес руку к правому боку и щелкнул застежкой кобуры.

От внезапного озарения ей стало страшно.

Моска все говорил:

– Горка не убивал последнюю жертву – Ребекку Спрингер. Ее убил один из наших.

Среди всеобщего шума капитан нацелил взгляд на кого-то в зале. На Стерна. Спецагент встал и вытащил табельное оружие. Плохо сознавая, что делает, Мила последовала его примеру. Но Стерн неожиданно повернулся влево и навел ствол на Бориса.

– Ты что, обалдел? – растерянно проговорил тот.

– Руки на затылок, приятель. Не заставляй меня повторять дважды.

37

– В твоих интересах рассказать все как на духу.

Были вызваны трое военных специалистов по ведению допросов; по очереди они без передышки выжимали Бориса. Хотя он отлично знал всю технику получения признательных показаний, эти люди рассчитывали взять его измором. Бессонница порой действует лучше всякой хитроумной стратегии.

– Я уже сказал: ничего не знаю.

Мила наблюдала за ним из комнаты с фальшивым зеркалом. Она была там одна. Рядом с ней цифровая видеокамера передавала кадры допроса по замкнутой цепи прямо в Управление, чтобы полицейские шишки, в том числе Рош, были избавлены от личного присутствия при истязании одного из лучших агентов. Наблюдать за этим они вполне могли из своих удобных кабинетов.

А Мила захотела присутствовать. Потому что отказывалась верить в столь тяжкое обвинение.

«Борис нашел Ребекку Спрингер. Сам».

Стерн рассказывал ей, как в похожей комнате для допросов Бенджамин Горка вскользь упомянул о старом складе, где был колодец.

По официальной версии, спецагент прибыл на место один и нашел пленницу уже мертвой.

«Она перерезала себе вены крышкой консервной банки, которую Горка оставил ей с партией продуктов. И мало того… судебный врач сказал, что она покончила с собой буквально за два часа до появления Бориса», – сказал Стерн.

За два часа.

Но Мила внимательно изучила дело. Врач, делавший вскрытие, проанализировав остатки пищи в желудке девушки, а также влияние на них процесса пищеварения, заключил, что время смерти с точностью установить невозможно, что она могла наступить и позже пресловутых двух часов.

Теперь это заключение как бы аннулировано, и Бориса обвиняют в том, что он прибыл на место, когда Ребекка Спрингер была еще жива, и оказался перед выбором: то ли спасти ее и стать героем, то ли претворить в жизнь величайшую утопию, о которой мечтает каждый убийца.

Безупречное убийство. То, что останется безнаказанным, потому что лишено мотива.

Хотя бы раз испытать опьяняющую власть над жизнью и смертью себе подобного. В полной уверенности, что ему это сойдет с рук, поскольку вина будет автоматически возложена на другого. Борис, если верить его обвинителям, не удержался от этого соблазна.

В показаниях на суде над Бенджамином Горкой доктор Гавила утверждал, что «инстинкт убийства заложен в каждом из нас. Но, слава богу, большинство людей обладает сдерживающими механизмами. Однако порой наступает момент надлома».

У Бориса этот момент наступил, когда он увидел перед собой бедную беззащитную девушку. Пускай всего лишь проститутку. Но для Милы это вовсе не довод.

Однако то, что поначалу представлялось не более чем версией, впоследствии было подкреплено уликой: при обыске в доме Бориса был найден фетиш – кружевные трусики Ребекки, пропавшие из хранилища вещдоков уже после закрытия дела.

– Борис, у тебя нет выбора. Мы можем сидеть тут хоть всю ночь. А если надо – и завтра, и послезавтра.