Подсказчик - Донато Карризи (2018)

Зла, которое сперва вгрызается в плоть, потом стыдливо прикрывается одеждами.

Роковым образом этот вопрос переплетался с участью девочки, Сандры. Пока они тут наслаждаются своей слиянностью, она где-то рядом или вдали умирает в одиночестве.

Предваряя его вопрос, Мила пустилась в объяснения:

– По долгу службы я разыскиваю пропавших людей. В основном это дети. Некоторые пропадают на много лет и потом ничего уже не помнят. Не знаю, хорошо это или плохо. Наверное, именно эта сторона моей профессии доставляет мне больше всего хлопот.

– Отчего? – заинтересованно спросил Горан.

– Когда ныряешь в темную бездну, чтобы вытащить кого-то, оказывается, что труднее всего вытащить на свет себя. Нащупать страховочный трос и вернуться. Я точно знаю, что бездна манит нас, затягивает в темный омут. И сопротивляться этому нелегко. Возвращаясь с найденным человеком, я всегда замечаю, что мы не одни. Что-то тянется за нами из той черной дыры, что-то налипает на подошвы ботинок. Попробуй отскреби эту грязь.

Горан повернулся к ней, заглянул в глаза:

– Зачем ты мне это говоришь?

– Затем, что я вышла из тьмы. И время от времени буду вынуждена туда возвращаться.

38

Она прислонилась к стене, сцепила за спиной руки и не выходит на свет. Давно ли эта тень стоит там и смотрит на нее?

Наконец она решается позвать:

– Глория.

Ну вот, подходит.

В ее взгляде всегдашнее любопытство, но теперь есть в нем и еще кое-что. Сомнение.

– Я вспомнила. У меня когда-то был кот.

– И у меня есть. Зовут Гудини.

– Красивый?

– Злой. – Но она тут же понимает, что девочка ждет от нее не такого ответа, и спешит исправиться: – Да. Белый с коричневым. Все время спит, просыпается, чтобы поесть.

После минутного молчания Глория продолжает расспросы:

– Как думаешь, почему я забыла про своего?

– Не знаю.

– Ведь если я его не помню, значит не помню и всего остального. Даже своего настоящего имени.

– Мне нравится имя Глория, – ободрительно говорит она, вспомнив реакцию той на ее настоящее имя – Линда Браун.

– Глория…

– Да?

– Расскажи мне про Стива.

– Стив нас любит. Скоро и ты его полюбишь.

– А почему ты сказала, что он наш спаситель.

– Потому что это правда. Он спас нас.

– Но меня не нужно было спасать.

– Ты сама не знаешь, что была в опасности.

– Опасность – это Фрэнки?

Глория боится этого имени. И не знает, что лучше – сказать или нет. Обдумав положение, она подходит совсем близко и говорит красивым, певучим голосом:

– Фрэнки желает нам зла. Он ищет нас. Поэтому мы должны прятаться здесь.

– Кто такой Фрэнки? И чем мы ему не угодили?

– Ему не мы не угодили, а наши родители.

– И мои? Но чем?

Ей не верится: нелепость какая-то. А Глория говорит очень убежденно:

– Они взяли его на понт. Развели на деньги.

Она говорит чьи-то чужие, заученные фразы.

– Мои родители ни у кого денег не брали.

– А мои уже умерли. Фрэнки их убил. А теперь ищет меня, чтобы закончить работу. Но Стив уверен, что здесь он меня не найдет.

– Глория, послушай…

Она то и дело куда-то уплывает, и надо идти за ней, вытаскивать ее из тех мест, куда она мысленно удалилась.

– Глория, ты слышишь меня?

– Да. Чего тебе?

– Твои родители живы. Я их видела по телевизору не так давно. Они участвовали в ток-шоу и говорили о тебе. Поздравляли тебя с днем рождения.

Ее это вроде бы ничуть не удивило. Похоже, она прикидывает, вдруг это правда.

– Мне нельзя смотреть телевизор. Только видеокассеты, которые дает Стив.

– Стив. Твой Стив и есть главный злодей, Глория. Про Фрэнки он все выдумал, чтоб насильно держать тебя здесь.

– Нет, Фрэнки он не выдумал.

– Сама подумай, ты его когда-нибудь видела?

– Нет.

– Чего ж тогда ты всему веришь?