Королевство серебряного пламени - Сара Маас (2021)

– Приходи сегодня вечером на службу. Музыку послушаешь. – Гвин опять сжала руку Несты. – Я всегда рада видеть тебя у нас.

Неста и не подозревала, как сильно ей не хватало этих слов. В ответ она тоже сжала руку Гвин.

52

Громадная пещера с красными стенами была заставлена рядами скамеек, на которых вплотную сидели жрицы в тускло-белых мантиях. Голубые самоцветы на их капюшонах отражали свет стенных факелов. Все ждали начала вечерней службы. Неста приметила свободное место на задней скамье. Несколько жриц, проходящих мимо, с любопытством посмотрели на нее, но никто не произнес ни слова.

В дальнем конце пещеры располагалось возвышение, но без алтаря. Оно представляло собой сглаженную верхушку колонны естественного происхождения, поднимавшейся из земли. Только возвышение, и больше ничего. Никаких скульптур, никакой позолоченной мебели.

В проходе появилась фигура с серебристыми волосами. Женщина шла быстро. От ее походки веяло холодным ветром. Другие идущие жались к скамьям, пропуская ее вперед. Неста съежилась, когда глаза цвета сумерек – глаза Мериллы – остановились на ней и сощурились от ненависти. Ученая жрица, конечно же, узнала ее, но прошла дальше и поднялась на возвышение, где появилась и Клото. Гвин по-прежнему не было.

Последние из пришедших жриц заняли свободные места. В пещере стало тихо. Рядом с Мериллой и Клото появились еще семь женщин. Капюшоны некоторых были откинуты, и одной из таких оказалась…

Гвин. При виде Несты ее глаза радостно и озорно сверкнули, словно говоря: «Какая неожиданность».

Неста невольно улыбнулась послушнице.

Где-то поблизости семь раз ударил колокол. Эхо его ударов проникало в камни пола, а оттуда, через ноги, в тело Несты. Каждый удар был призывом сосредоточиться. С седьмым ударом все встали. Неста увидела целое море тускло-белых мантий и голубых самоцветов. Казалось, вся пещера затаила дыхание.

Когда отзвучал седьмой удар, в пространство хлынула музыка.

Ее исполняли не на музыкальных инструментах. Музыка лилась со всех сторон. Это пели жрицы, и их голоса сливались воедино.

Неста зачарованно слушала прекрасную мелодию. Ее вели голоса семи жриц, звучавшие чуть выше остальных. Гвин пела, высоко подняв голову. Казалось, ее окружает легкое сияние.

Музыка была чистой и древней, то едва слышной, то пронзительно громкой, похожей то на полосы тумана, то на золотистый луч света. Когда пение окончилось, раздался голос Мериллы. Она говорила о Матери и Котле, о земле, солнце и воде. О благословениях, мечтах и надеждах. О милосердии, любви и возрастании в духе.

Неста слушала ее вполуха, ожидая продолжения этой прекрасной и совершенной музыки. Гвин так и светилась от гордости и удовлетворенности своим участием в церемонии.

Мерилла закончила молитву. Семь жриц снова запели.

Эта песня была похожа на звучащую косу, куда вплетались семь голосов. Разные пряди, образующие общий узор. Где-то на середине песни в руках жрицы на левом краю появился барабан; у той, что стояла на правом, – арфа. Жрица посередине заиграла на лютне.

Такую музыку Неста слышала впервые. Звуки были похожи на заклинания, на мечту, обретшую воплощение. Снова зазвучали голоса всех жриц, и каждый отражался от сводов пещеры.

Но в этом хоре по-прежнему выделялся голос Гвин: чистый, звонкий, временами становящийся чуть хрипловатым. Меццо-сопрано. Это слово всплыло из глубин памяти Несты. Когда-то его произнес ее учитель музыки со странными бледно-голубыми глазами. Уроки длились недолго. Учитель заявил, что она совершенно не способна ни к пению, ни к игре на музыкальных инструментах, хотя и обладает необычайно тонким слухом.