Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Пятеро всадников неслись по склону вниз с панической скоростью, пока не достигли опушки. Там дорога сузилась, и нам пришлось перестроиться в колонну по одному. Мы с Эммой оказались в авангарде, а Юлиус и Гораций – в арьергарде. Бросив мимолетный взгляд назад, я увидел, как Юлиус бросил поводья и, подняв руку, забрал из воздуха свет. Умно, подумал я – оставить за собой хвост тьмы и ослепить врагов… но скачка была жесткая, и он чуть не вылетел из седла. Гораций завопил и втащил Юлиуса обратно, пока тот не успел свалиться.

Я быстро оценил небо на предмет имбрин и сквозь листву заметил характерный силуэт мисс Буревестник с черными концами крыльев. Курс у нас был правильный, но сзади, совсем близко, выли пусто́ты… Слишком быстро они нас настигали.

– Направо! – крикнул я, и Эмма натянула поводья.

– Не туда! – проорала в ответ лошадь, но еще одного воя слева хватило, чтобы ее убедить.

Мы увильнули на правую тропу, и вся кавалькада последовала за нами.

– Пусто́ты что, быстрее стали? – бросила за спину Эмма, и мой подбородок воткнулся ей в шею – это я кивнул… а потом расслабился и даже полуприкрыл глаза.

Если конь споткнется или кто-то упадет, все мы пойдем им на ужин.

Какое-то время казалось, что мы оторвались. Лес поредел; мы выехали из-под деревьев на открытое поле, и горизонт сразу распахнулся в обе стороны. Справа, далеко, пряталась за клубами черного дыма целая толпа танков и грузовиков. А за ними… я сразу понял, что там такое, как только заслышал треск пулеметов.

– Бог ты мой, – ахнула Эмма, – это же не…

Черт. Там была линия фронта.

В петле мисс Крачки был 1916 год – на два года меньше, чем у Мисс Ястреб. Война пошла на новый виток, и зона боевых действий отступила, так что мы снова оказались позади британских порядков. Да, опять!

– Налево! – распорядился я, но меня тут же остановил крик сверху: имбрины приказывали двигаться строго вперед.

Этот маршрут обходил битву стороной, но лишь по самому краю.

– Стоп! Отмена! Прямо!

Ответом мне был дружный хоровой вой. Пусто́ты тоже вырвались из леса и почти поравнялись с нами – только слева. Вообще-то они были еще далеко, но уже мчались в нашу сторону тугим клубком хлещущих, жалящих языков.

Лошадь в дополнительных инструкциях не нуждалась. Она взяла вправо, и остальные последовали ее примеру. Пусто́ты гнали нас к линии фронта. И да, они за это время стали быстрее. Если та, с которой я дрался в Акре, была версией 2.0, то эти – уже определенно 2.1. И каждая новая была смертоноснее предыдущей.

– Allez, allez![17] – кричал кто-то позади…

Я понял, что это один из наших коней подгоняет остальных. И каким-то образом, лоснясь от пота и напрягая каждый мускул, они действительно сумели прибавить еще скорости. Имбрины издавали сверху тревожные крики, испугавшись, что мы ломим прямиком в сторону фронта, но сделать мы с этим все равно ничего не могли – разве что ввязаться в безнадежную драку с пусто́тами. Лично я при прочих равных все равно предпочел бы поле боя.

Сквозь гром копыт и вой я услышал, как Юлиус крикнул Горацию: «Держись крепко!» – и, оглянувшись, увидел, что светоед бросил поводья и воздел обе руки к небу.

На сей раз он держался увереннее и сохранял равновесие, пружиня коленками в ритме движений лошади. Свет начал вытягиваться из воздуха, оставляя за нашей кавалькадой широкую полосу тьмы. Хоть бы только у него получилось создать нам прикрытие, чтобы мы смогли свернуть от фронта в сторону, а пусто́ты не заметили куда!

Так мы и скакали, таща за собой мрак, словно шлейф. Разрывы бомб и пулеметная трескотня сделались громче. Мимо пронеслись еще группы грузовиков, небольших танков, потрясенных солдат, которые вполне могли пристрелить нас просто с перепугу, если бы не тонули тут же во мгле.

– Налево! – крикнул я Эмме, надеясь, что сзади уже достаточно темно и наш маневр не увидят…