Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Внутри танк времен Первой мировой войны выглядел так, словно его прямая задача – убивать пассажиров (гм… а снаружи – так, будто врагов, вот странность-то!). Мы сидели тесно, как сардины в банке, но места всем хватило. Дышать было трудно из-за испарений мотора, расслышать хоть что-то – еще труднее из-за его рева. Видно почти совсем ничего не было, так как для обзора имелись только узкие смотровые щели в броне.

Солдатик втиснулся на рулевое место. Все остальные распределились по узеньким ячейкам кругом него, предназначенным для артиллеристов и заряжающих, и тут же принялись выкрикивать противоречащие друг другу приказы.

– Назад, той же дорогой, что приехали!

– Куда угодно, только чтобы без пустот!

– Нет, следуйте за имбринами!

– КАК? Ты их отсюда видишь?

Наконец Бронвин рявкнула: «ТИХО!» – и повернулась ко мне.

– Джейкоб, пулеметные пули ведь убивают пустот, так?

– Думаю, да, если попасть в голову. Грудь у них бронированная.

– Но они при этом не смогут уничтожить танк? – Это адресовалось нашему водителю.

Енох помахал рукой у него перед лицом.

– Хорош таращиться. Отвечай.

– Ой… нет. – Он постучал костяшкой пальца по потолку у себя над головой; раздался глухой металлический звон. – Панцирь слишком толстый.

– Отлично, – деловито кивнула Бронвин. – Значит, мы заманим их под шквальный огонь. Пусть Британия и Германия разберутся за нас с пусто́тами, а затем мы отправимся следом за имбринами.

– Абсолютно бредовый план, – проворчал Юлиус, но подумал и пожал плечами. – Ты слышал даму? – рявкнул он. – Вперед, поехали подставляться под пули.

Солдат глянул в смотровую щель.

– Темень какая! Ни зги не видно… Куда ехать-то?

– А, ч-черт, – прорычал Юлиус. – Сейчас выплюну.

Он выяснил, где находится зарядное окно главного ствола, открыл его, зажмурился и, прижавшись к нему ртом, издал такой звук, будто его неистово рвет. Я припал к другой щели и потому успел увидеть, как из пушки вылетел световой заряд и разлился по горизонту. Крутое, должно быть, зрелище: танк, стреляющий в небо солнечным светом… Жалко, что нельзя полюбоваться на него глазами ошалевших солдат, видевших это все снаружи.

Теперь, когда стало светло, наш водитель быстро взял себя в руки и вдавил педаль в пол. Оглушительно заскрипел металл, и мы тронулись с места.

Почти сразу же послышался громкий лязг. Одна из пустот запрыгнула на танк и, бессильно забарабанив по нему языками, издала пронзительный разочарованный вопль.

Солдатик вжался в кресло.

– Господи, а это еще что?!

– Просто езжай вперед, парень! – посоветовал ему Миллард, перекрикивая рокот мотора.

Он дернул два параллельно торчащих рычага перед собой в разных направлениях (видимо, так этой штукой полагалось рулить), и мы вильнули вбок, чтобы избежать столкновения с какой-то незримой преградой. Вторая пусто́та тяжело брякнулась на танк, а третья одновременно попыталась заарканить нас сзади и заставить остановиться. К счастью, их зубы и языки оказались бессильны против нашего железного бегемота.

Сонное послушание нашего водителя начало испаряться. Его место заняла паника, нараставшая с каждым футом по мере приближения к линии фронта. К счастью, ровный поток ободрений от Милларда и угроз от Еноха не давал солдату уклониться от курса.

– Наденьте противошрапнельные маски и держитесь за что-нибудь! – крикнул он нам, не глядя выхватил из-под сиденья жуткого вида маску и приладил себе на физиономию.

Глаза прикрывали испещренные прорезями металлические решетки, а дальше вниз до самой шеи спускалась кольчужная борода. Точно такие же обнаружились и в наших ячейках; мы их достали и надели. Маски были тяжелые и сокращали обзор почти до нуля, но лично я был не готов обсуждать степень их нужности в подобных обстоятельствах.