Казни Дьявольского Акра - Ренсом Риггз (2021)

Мы остановились – это был вагон-ресторан – и прилипли к окнам. Мурнау начал отставать. Он собрался с силами, вложился в еще один рывок и ринулся на нас… но распался в воздухе, окатив поезд цветами, землей и мелкими автомобильными запчастями.

А мы покатили вперед на скорости пятьдесят-шестьдесят миль в час, оставив позади то, что от него осталось.

* * *

Рухнув на сиденья в своем купе, мы захлопнули дверь и попытались успокоиться. Каулу больше нечего было нам предъявить, заверил я остальных – по крайней мере, пока мы не доберемся до Акра.

Енох расстегнул рубашку, и на диван вывалился десяток сэндвичей, которые он успел уворовать из вагона-ресторана. Никто не имел ничего против. Хлеб из петли мисс Крачки нам пришлось бросить на полях Первой мировой, вместе с тяжелыми рюкзаками, а между тем все уже адски проголодались. После того как переживешь какие-нибудь жуткие события, так частенько бывает.

Кстати о жутком. Я бросил даже пытаться как-то переварить то, что с нами случилось. Меня просто окатило приливом каких-то совершенно диких событий, накрыло с головой, и согласия у меня никто не спрашивал… Если мы выживем, у меня, наверное, разовьется нервный тик… ну, или вернутся старые знакомые кошмары, которые так успешно отравляли мне жизнь в прошлом. Может быть, когда-нибудь, в один прекрасный день какой-нибудь психотерапевт поможет мне развязать этот узелок с ужасами и тогда… Не нанятый родителями чудак из нормальных и не замаскированная тварь, а приличный странный терапевт. Я спросил друзей, есть ли в странном мире такая вещь, как мозгоправ, но они как-то странно на меня посмотрели, а объяснять, что к чему, у меня совсем не было настроения.

До Лондона оставалось добрых два часа. Эддисон и Бронвин уснули. Остальные все еще были слишком на взводе, им надо было выговориться. Голоса жужжали, люди пересказывали друг другу все безумные вещи, успевшие произойти с ними всего за один какой-то день. Софи вместе с Пенсевусом свернулась калачиком у окна и впитывала проносившиеся мимо пасторальные пейзажи. Юлиус и Гораций сидели, скинув ботинки и обхватив колени руками; время от времени соприкасаясь головами, они вели тихий разговор.

Мы с Нур воспользовались шансом пристать к Горацио. В прошлую нашу встречу он был увечной полупусто́той, едва способной говорить, а потом выпрыгнул из окна нью-йоркской квартиры Эйча – и, как мы решили, убился насмерть. Как же ему удалось добраться до схлопнувшейся петли во Франции, а до того – затесаться вполне сформированной, а не дефективной тварью среди самых верных слуг Каула?

– Да уж, – сказала Нур, качая головой. – Как ты вообще жив-то остался?

Горацио изогнул губы в диковатом подобии улыбки – этим выражением он явно пока не овладел.

– Да, тут… есть о чем рассказать. После прыжка из окна я спрятался в канализации и просидел там несколько дней, пока окончательно превратился из пусто́ты в тварь. За долгие годы в обществе Гарольда Фрейкера Кинга я привык делать определенные умственные упражнения и благодаря им сумел сохранить воспоминания, которых многие пусто́ты лишаются.

Речь у него была совершенно… клиническая, произношение четкое. Прибавьте к этому легкий нью-йоркский акцент и в сочетании с идеальной грамматикой получится бот на искусственном интеллекте, пытающийся изобразить водителя такси.

– Я никогда не забуду Гарольда Фрейкера Кинга и его великодушие. Я был твердо намерен продолжить его миссию – защищать Нур Прадеш и способствовать исполнению пророчества о семерых.

– Гм… спасибо, – отозвалась Нур.

– А с появлением мог бы и поспешить, – встрял Енох.

– А мог и опоздать, – возразила Эмма.

– Зато прицел у него хорош. – Себби потерла горло в том же месте, откуда у твари вышла пуля, выпущенная Горацио.

Тут уж к разговору присоединились и остальные.