Ведуньи - Элизабет Ли (2021)

И вот сейчас четверо мужчин держат его за ноги и за руки, а он извивается, испуганно таращит глаза, и лицо у него от ужаса серое, как зола. Обыкновенный парнишка. До смерти перепуганный. Неужели никто из них этого не видит?

– Мама, – кричит он, – мама! Останови их!

Мать бросается то к одному, то к другому, тянет людей за руки, плачет, умоляет:

– Оставьте его! Что вам нужно от моего сына?

Энни забилась в самый дальний уголок, терзает свою юбчонку и плачет так, что слезы льются ей прямо в рот, растянутый в крике, как у лягушки. Не помню, чтобы она еще когда-нибудь так плакала.

Я бросаюсь к ней, беру ее на руки, но она словно не узнает меня. Не вырывается, но и ни слова не говорит, не обхватывает меня ручонками за шею, как обычно. Я вся тут же становлюсь мокрой от ее слез.

Дэниел стоит в дверях и с беспомощным видом смотрит, как те четверо пытаются вытащить из дома извивающегося Джона. Мать они попросту отшвырнули в сторону. Дэниел встречается со мной взглядом; его глаза на болезненно бледном лице кажутся прямо-таки огромными. Он сильно напуган. Я подбегаю к нему, сую ему Энни и говорю:

– Возьми ее.

Он обнимает девочку, гладит ее по голове, убирает волосы с мокрого личика.

– Пойдем с нами, – говорит он мне.

Я качаю головой:

– Не могу.

– Сара…

– Иди.

Он кивает.

Те четверо, что тащат моего брата, уже выбрались за порог; толпа мгновенно окружает их; мама тщетно пытается оттолкнуть людей и высвободить Джона. Меня тошнит от страха, но еще сильней меня тошнит от того, насколько испуган сам Джон.

– Пожалуйста, отпустите меня! – кричит он. – Пожалуйста! Я ни в чем не виноват!

Из толпы ему в ответ раздаются гнусные выкрики и насмешки. И все это люди, которых я видела в церкви; с этими женщинами я не раз вместе болтала и смеялась на рынке; многие из них приходили к маме за какими-нибудь лекарственными снадобьями. Теперь это озверелая толпа, которую возглавляет Гэбриел с вилами наперевес.

Я бросаюсь к ним, пытаюсь оттащить тех, кто держит Джона, разжимаю им пальцы, умоляю их:

– Остановитесь! Пожалуйста, отпустите его! Он ведь самый обычный парнишка, он ничего не сделал… – И, получив резкий удар в лицо, отлетаю, падаю на землю, но тут же снова встаю, снова умоляю, снова пытаюсь освободить брата.

Я заставила себя ни разу не взглянуть на тропу, ведущую с холма вниз. Ни разу не посмотрела вслед Дэниелу и Энни. Ничего, он ее в обиду не даст. С ним она наверняка будет в безопасности.

Теперь мы все окружены, и те люди, что удерживали Джона, опускают его и ставят на ноги. Он тут же пытается вырваться, но они держат крепко. Он рыдает, зовет маму.

– Разве вы не видите, что он обыкновенный мальчишка! – кричу я. – Отпустите его!

– Хорош мальчишка! Настоящий демон во плоти! – рычит Гэбриел.

– Прошу вас, – говорит Джон. Я вижу, что он очень старается держаться прямо, дышать спокойно и разумно выражать свои мысли, хотя заметно, что все его тело сотрясает дрожь. – Пожалуйста, выслушайте меня! Вы совершаете ошибку. Не знаю уж, в чем вы меня обвиняете, но я всего лишь пытался, хоть и неудачно, честным путем заработать себе на хлеб. Загляните себе в душу, каждый из вас! Попытайтесь отыскать там капельку сострадания, дайте мне возможность доказать, что я умею честно трудиться, и Господь станет тому свидетелем.

– Ты зачем нашего священника убил? – наступает на него Гэбриел.

О, как я его ненавижу! Я чувствую, что глаза мои полыхают огнем, а все мое тело содрогается от гнева, и сейчас я даже рада этому.

А Джон, отшатнувшись от Гэбриела, чуть не падает с ног, словно тот его ударил.