Рождество каждый день - Милли Джонсон (2021)

– Определенно. Я не уверена, что мне снится: плохой сон или хороший, – сказала Бридж, приподняв плечи в жесте «черт возьми». Но, хотя все это и начиналось как кошмар, сейчас она испытывала то самое головокружительное чувство, которое обычно появляется у детей в рождественское утро, когда они спускаются по лестнице. И не потому, что ей хотелось порыться в ее собственном чулке – ее ожидания были невелики, – а потому, что она хотела увидеть, как он открывает свой подарок. Конечно, там лежала не дорогущая вещь из «Джона Льюиса»[46], но Бридж казалось, она попала в точку.

– Так, все, можете выходить, – раздался голос Люка на лестничной площадке.

Волнение от предвкушения пробежало по позвоночнику Мэри, когда Бридж открыла их дверь.

– Счастливого, счастливого Рождества всем, – сказал Чарли.

– И с днем рождения, милая Мэри, – добавил Робин, обнимая и прижимая ее к себе.

– Да, конечно, с днем рождения, Мэри, – повторила Бридж, раздраженная тем, что забыла об этом.

– С днем рождения, Мэри, – произнес Джек. Он не был уверен в том, нужно ли сопроводить свои слова каким-либо физическим жестом, из-за чего упустил момент, когда Чарли плавно двинулся к ней и обнял.

– Двойной праздник! – воскликнул Люк. – Давайте не будем терять ни секунды.

Они спустились вниз в радостном ожидании. В гостиной уже горели елочные гирлянды, негромко играло радио, а в очаге плескались и потрескивали поленья, создавая уют рождественского утра.

– О, кто все это сделал? – спросил Чарли. – Как заботливо!

– Конечно же, Санта! – парировал Люк.

– У меня такое чувство, будто я только что попала на рождественскую открытку, – сказала Бридж, гадая, не Люк ли прокрался чуть раньше, чтобы устроить для них все это. Он был мастером маленьких внимательных жестов.

– Всех с Рождеством, – донеслось из динамиков радио. – Надеюсь, вы уже открываете подарки в это прекрасное снежное утро и находитесь в безопасности дома со своими близкими. А вот и волшебный голос Сэмми Дэвиса-младшего[47], поющего «Во всем мире Рождество».

Люк хотел бы быть дома со своими близкими. Перед сном он помолился Богу. Хотя он не верил в него со школы, но, если вдруг он сможет убедиться, что Кармен в безопасности и здорова, он примет это как знак: возможно, его атеизм был хреновым.

Гостиная выглядела красиво и по-рождественски: очаг, елка, украшения, даже три передних окна обрамляли триптих снежных сцен, словно картины в галерее.

– Что у нас сначала – завтрак или подарки? – осведомился Чарли.

– Подарки! – прозвучал в ответ дружный хор голосов.

– Давайте все сядем к огню, – сказала Мэри.

– Давайте открывать их по очереди, – предложила Бридж. – Слева направо.

– О да, давайте, потому что мой будет первым, – сказал Робин и, подняв носок, заглянул внутрь. – Ах, как мило и традиционно. Апельсин и немного орехов.

Мэри озадаченно наморщила лоб. Она не клала их туда.

Робин высыпал орехи в скорлупе и клементин на колени, не ожидая найти ничего другого, пока оттуда не выпал крошечный пакет. Он развернул ткань, и там оказались номер мобильного телефона, записанный на клочке бумаги, и браслет дружбы Мэри. Он точно знал, почему она подарила именно его. Это был знак истинной доброты. И дружбы.

– О, Мэри, это так много значит для меня, – произнес Робин, наклоняясь и целуя ее в щеку, а затем сразу же попросил ее закрепить на его запястье маленькие блоки, на каждом из которых была написана буква: П. М. К. Т. Б. Н. Д. «Позвони Мне, Когда Тебе Будет Нужен Друг». Он позвонит, потому что ему это действительно понадобится.

– Я следующий, – сказал Чарли.

Робин передал ему его носок; в нем также были апельсин и орехи. Должно быть, кто-то из них спустился и сделал это. Тот же заботливый человек, который развел огонь и включил радио и елочные гирлянды.

– Продолжай, – посоветовал Робин, когда Чарли решил, что уже опустошил носок.