Я не Монте-Кристо - Тала Тоцка (2020)

— Зачем тебе тогда понадобилась вся эта схема? Почему ты не стала сама вступать в наследство? — спросил потрясенный отец. И тогда бабка распрямила спину, подняла голову и сказала, стараясь казаться спокойной:

— Потому что я убила твою мать, Саша.



Не села, а рухнула в кресло, как подкошенная.

— Скажи, что ты сейчас не в себе, что ты все это придумала, — тихо проговорил отец, и Никита впился глазами в страдальчески перекошенное лицо старой женщины, что, закрыв глаза, обессиленно откинулась на спинку кресла. С силой вонзил ногти в ладони, потому что всем сердцем желал, чтобы отец оказался прав. Но белесые глаза тут же распахнулись, и остатки надежды испарились, потому что никогда еще эти глаза не смотрели так ясно и осознанно.

— Нет, Саша, не скажу, — ее голос звучал так же отстраненно, Никите отчаянно хотелось услышать хоть каплю раскаяния, которого там не было и в помине. Зато в каждом слове сквозила пронзительная горечь. — Эрих Фон-Россель бросил нас с матерью, у нас отняли все и выгнали на улицу, жилье и мебель были служебными, нам ничего не принадлежало. Мать пыталась покончить с собой, ее увезли в психушку, меня отправили в детдом, и больше мы не виделись. Я так и выросла дочерью пленного, предателя, нищей сиротой, отбросом, и все, о чем я мечтала — выбраться из этого дерьма. Я собиралась замуж, но когда родители парня узнали, что моя мать суицидница, а я сама детдомовская, запретили ему со мной встречаться, хоть я уже была беременная. В роддоме я и познакомилась с Ниной, с твоей матерью, Саша.

Никита смотрел на отца и разрывался между желанием узнать правду и закрыть рот старухе, заставить ее замолчать, чтобы только не видеть той непроглядной тоски, что стояла в глазах Елагина-старшего.

— Мы сошлись сразу, обе сироты, только я детдомовская, а у нее мать умерла от рака, обе без мужей, мы и похожи чем-то были, нет, не лицом, а в общем — обе худые, бледные, как поганки, с кругами под глазами, в одинаковых больничных халатах и косынках, у нас даже группа крови была одинаковой. У меня родилась дочь, у нее сын, так нас однажды перепутали, когда принесли на кормление детей. Нина рассказала мне свою историю. Она возвращалась поздно со смены, пошел дождь, возле нее остановилась машина, там были двое парней и девушка. Предложили подвезти, но по дороге стали звать с собой, у одного из парней был день рождения, нужно было составить компанию, и Нина согласилась. Я потом спрашивала, почему, а она говорила, что ей понравился тот, второй, который был без пары. Парни были выпившие, только она не сразу поняла, ее привезли в шикарную богатую квартиру, два бокала вина, и утром Нина проснулась в постели с тем самым парнем. Он был мертвецки пьян, Нина обошла квартиру и никого больше не обнаружила, начала искать документы. Это был твой отец, Саша, Иван Елагин, мой Ваня, он был капитаном КГБ, а уже через четыре года, когда ему исполнилось тридцать два, ему дали майора…

Никите казалось, вокруг происходит какой-то сюр, то ли кино снимают, то ли ему сон снится, но когда бабка — не бабка, Урсула, — начала говорить о муже, ее лицо приняло умиротворенное выражение, какого он уже давно не видел. На отца он и смотреть боялся.