Гипнотизер - Ларс Кеплер (2017)

Я опять посмотрел на часы. Через час встречаюсь с руководством больницы, представляю свое исследование. Или я добуду новые средства, или придется понемногу сворачивать и исследования, и лечение. До сих пор у меня не было времени нервничать. Я подошел к раковине, ополоснул лицо и, перед тем как выйти из ванной, постоял, глядя на свое отражение в зеркале и пытаясь улыбнуться. Запирая дверь в кабинет, я увидел рядом с собой молодую женщину.

– Эрик Мария Барк?

Густые темные волосы уложены узлом на затылке; когда она улыбнулась мне, на щеках образовались глубокие ямочки. Одета в медицинский халат, на груди удостоверение стажера.

– Майя Свартлинг, – представилась она и протянула руку. – Одна из ваших величайших почитательниц.

– Даже так? – усмехнулся я.

У женщины был счастливый вид, она благоухала гиацинтом – цветок из подземелий.

– Хочу принять участие в вашей работе, – без обиняков начала она.

– В моей работе?

Она кивнула и сильно покраснела.

– Мне это просто необходимо, – сказала она. – То, что вы делаете, невероятно интересно.

– Простите, если не разделю вашего энтузиазма, но я даже не знаю, будут ли исследования продолжаться, – объяснил я.

– А что такое?

– Отпущенных денег хватило всего на год.

Я подумал о предстоящей встрече и сделал над собой усилие, чтобы остаться приветливым:

– Поразительно, что вам интересна моя работа, я с удовольствием поговорю с вами. Но сейчас у меня как раз важная встреча, на которой…

Майя отошла.

– Простите, – сказала она. – Боже мой, простите.

– Мы можем поговорить по дороге, в лифте, – улыбнулся я.

Ситуация ее как будто расстроила. Майя снова покраснела и пошла рядом со мной.

– Вы думаете, могут быть трудности с получением денег? – обеспокоенно спросила она.

До встречи с руководством оставалось несколько минут. Рассказывать об исследовании – результатах, цели и временнóм плане – обычное дело, но мне оно всегда давалось тяжело: я знал, что столкнусь с проблемами из-за множества связанных с гипнозом предрассудков.

– Все потому, что большинство до сих пор считает гипноз чем-то неупорядоченным. Из-за этого штампа обсуждать промежуточные результаты довольно трудно.

– Но в ваших докладах есть прекрасные, невероятные примеры, хотя публиковать что-то еще рано.

– Вы читали все мои доклады? – спросил я скептически.

– Довольно много, – сухо ответила она.

Мы остановились у дверей лифта.

– Как вы относитесь к рассуждениям об энграммах[19]? – бросил я пробный камень.

– Вы имеете в виду раздел о пациентах с повреждениями черепа?

– Да, – кивнул я, пытаясь скрыть удивление.

– Интересно, что вы пошли против теории о том, как воспоминания распределяются в мозге.

– У вас есть какие-нибудь соображения?

– Да. Вам стоило бы углубить исследования синапсиса и сконцентрироваться на мозжечковых миндалинах.

– Польщен, – сказал я и нажал кнопку лифта.

– Вам обязательно нужно получить деньги.

– Знаю, – ответил я.

– А что будет, если вам откажут?

– К счастью, у меня есть время, чтобы сокращать терапию постепенно и помогать пациентам по-другому.

– А исследование?

Я пожал плечами.

– Может быть, поищу другой институт, если кто-нибудь пойдет против меня.

– У вас есть враги в правлении?

– Вряд ли.

Майя положила руку мне на плечо, виновато улыбаясь. Ее щеки покраснели еще больше.

– Вы обязательно получите деньги. Вы первопроходец, в правлении не могут отмахнуться от этого. – Она заглянула мне глубоко в глаза. – Если они этого не понимают, я пойду за вами куда угодно.

Я вдруг спросил себя, не флиртует ли она со мной. Что-то было в ее интонациях, мягком хрипловатом голосе. Я быстро глянул на ее бейджик, чтобы уточнить имя: Майя Свартлинг, врач-стажер.

– Майя…