Волчья река - Рэйчел Кейн (2019)

– Это мое дело. Вам лучше уйти, – говорит Карр, – миссис Ройял. Будьте осторожны на темных дорогах по пути домой.

Я поворачиваюсь к нему спиной и иду на механика, который все еще загораживает мне выход. Я не останавливаюсь. Вижу, как он, щурясь, смотрит мимо меня на Карра и в последний момент отодвигается в сторону.

Я выхожу из темной мастерской под яркое солнце. Это место. Этот запах. Ржавчина, масло, канализация и застарелая гниль.

И эти мужчины, бесстрашно угрожавшие мне. Мое слово против их слов, конечно. Но я чувствую, что все шансы просчитаны, все решения хладнокровно приняты.

Нам нужно уезжать. Немедленно.

Брелоком разблокирую дверцу внедорожника и забираюсь внутрь. Через десять секунд я уже пристегнута и включаю двигатель, а потом задним ходом вывожу машину обратно на главную улицу. Карр прав. И я вижу, как он смотрит нам вслед в окно, подняв жалюзи. Черный внедорожник все еще припаркован в паре кварталов от мастерской. Но теперь на другой стороне улицы стоит еще один. Я наблюдаю за ними, но они не преследуют нас.

– Мам… – Ланни пристально смотрит на меня. – Что не так?

– Всё, – отвечаю я ей.

И тут звонит мой телефон. Это Коннор.

Он говорит мне, что Сэм арестован.

11. Сэм

Управляющий коттеджным отелем показывает нам лучшую тропу для безопасной и несложной пешей прогулки; тропа эта изгибается петлей и через пару часов просто приведет нас обратно. Изначально Коннора эта прогулка, похоже, не очень интересовала, хотя он был рад, что я взял его с собой. Но, как оказалось, лесная тишина – это именно то, что было ему нужно, да и вибрирующее напряжение у меня внутри слегка ослабевает. Есть что-то в этом свежем, зеленом запахе, игре света и тени, чириканье птиц – все это на некоторое время заставляет забыть о гадостях. Даже если эти гадости – твоих собственных рук дело.

Мы проходим по тропе некоторое расстояние, и я останавливаюсь, чтобы показать Коннору почти не заметную на лесной почве змею – неядовитую, поэтому я позволяю ему подойти поближе. Змея, не выражая ни малейших признаков гнева, уползает прочь, а мы идем дальше.

– Это было круто, – говорит Коннор.

– Ага.

– Я хотел бы держать дома змею. Это было бы интересно.

– Конечно, – отвечаю я. – Ты же знаешь, что их нужно кормить тем же самым, что они едят на воле, верно? Жуками, мышами и всем прочим.

– Я мог бы ловить их у озера, – говорит Коннор. – Ничего особенного.

Я пытаюсь предположить, что подумала бы на этот счет Гвен, но не преуспеваю. Хотя есть шанс, что, если Коннору действительно интересно, она поддержит его энтузиазм, даже если это будет означать наличие в доме живых мышей.

А вот Ланни может воспротивиться. Мне не нравится мысль об эпических битвах или о неизбежной кампании по спасению мышей.

Но пока я размышляю об этом, Коннор говорит:

– Можно задать тебе настоящий вопрос? По-настоящему?

– А зачем задавать ненастоящие вопросы?

Он бросает на меня взгляд, свидетельствующий, что его хозяин не настроен веселиться. И очень серьезно спрашивает:

– Вы с мамой останетесь вместе или нет?

– Ничего себе!

– Так ты ответишь мне или нет?

– Приятель, я бы ответил тебе, если б сам знал этот ответ.

– Только не говори мне «это сложно». Ничего сложного тут нет. Или ты любишь ее, или нет. А если ты ее не любишь, то не должен заставлять ее думать, будто любишь.

Я размышляю об этом. Некоторое время мы идем в тишине. Коннор молча указывает на лягушку, которая сидит у тропы и смотрит на нас немигающим взглядом. Когда мы проходим, она прыгает в кучу листьев.

– Хорошо, – говорю я ему наконец, – это не сложно. Но это тяжело. Ты понимаешь почему, да?

– Из-за твоей сестры, – отвечает он. – Да.