Ренегат - Павел Корнев (2019)

– Если простец нарисует формулу, она останется простыми закорючками!

Я рассмеялся в голос:

– Ну спасибо, мальчик! Но ты не прав. Отказ от дара еще не делает меня простецом. Я знаю, под каким углом и на какую глубину следует сделать надрез, и понимаю, каким образом формула станет взаимодействовать с эфиром. Знания! Знания важны ничуть не меньше способностей!

Уве надулся.

– Мне не приходилось встречаться с такими, как вы, магистр, – буркнул он и добавил: – И я ненамного младше вас.

– Станешь лиценциатом, тогда и будешь не мальчиком, но мужем, – усмехнулся я в ответ и принялся расширять вязь резьбы, добавляя к инициирующей формуле и смягчавшим откат барьерам, коими и ограничивалось большинство мастеров, заготовку для заклинания эфирной плети. Это несколько лишало жезл универсальности, зато давало неоспоримое преимущество в скорости наложения отдельных чар.

«Плеть», «Щит», «Праща», «Стальной прут»…

Размеры костыля при должных навыках позволяли уместить не меньше дюжины независимых формул, а при частичном наложении элементов – и два десятка. Главное было не переборщить, дабы при первом же использовании слишком сильный эфирный поток не сжег дерево и не развеял его в прах.

Провозиться с резьбой предстояло никак не меньше седмицы, и оставалось лишь надеяться, что к моменту завершения работ это занятие не успеет мне окончательно осточертеть.

– Магистр! – окликнул вдруг меня Уве, поднимаясь из-за стола с неказистым волшебным жезлом в руке. – Не возражаете, если я немного попрактикуюсь? У меня никак не выходит одна из связок, вдруг подскажете что-нибудь на этот счет…

– Приступай! – разрешил я, откладывая справочник. – Только сначала объясни, что собираешься делать.

Слуга передал мне книгу, которую штудировал до того, и указал на сложную схему с поэтапным и очень подробным описанием каждой стадии движения жезла. Энергетическое плетение оказалось незнакомым, но моих познаний хватило, чтобы разложить его на отдельные элементы и собрать заново в более привычном порядке.

Школяр тем временем наполнил кружку и поставил ее на стол.

– Профессор говорит, все мои проблемы из-за неумения стабилизировать поток, и поэтому надо практиковаться в левитации предметов, – сообщил он. – Лучше всего для этого использовать некий сосуд с водой.

– Имеет смысл, – кивнул я и разрешил: – Приступай!

Уве сделал глубокий вдох и заученным движением крутанул жезл. Слишком резко, на мой взгляд, но вполне умело. Эфирное поле дрогнуло и сгустилось, изменилось. Школяр шевельнул волшебной палочкой, вывел петлю, завершил дело поворотом, и кружка задрожала и затряслась, рывком подскочила сразу на пару ладоней вверх. И тут же ухнула обратно, выплеснув на стол половину воды.

– Видите, магистр! – простонал Уве, опуская жезл. – И вот так всегда!

– Попробуй еще раз, только медленней. Да брось, успеешь еще протереть!

Школяр неуверенно поежился и вновь крутанул волшебной палочкой. Никаких грубых ошибок он не совершал, но результат оказался аналогичен первой попытке.

– Вытяни перед собой руки! – потребовал я.

Уве повиновался, но моя догадка оказалась неверна – пальцы у школяра не дрожали.

– Занятно, – хмыкнул я и скомандовал: – Еще раз! Так медленно, как только сможешь!

Школяр повиновался и вновь не сумел стабилизировать поток. В истинном зрении я видел, как дергались эфирные нити. Мой слуга походил на неумелого кукольника, у которого никак не получается справиться с марионеткой. С ритуалистами всегда так – чуть не выровнял поток, и о равновесии можно забыть, а без равновесия любое заклинание рассыпается само собой.

Другое дело – истинные маги!

Я с сожалением посмотрел на собственные руки и тяжело вздохнул. Уве принял это на свой счет и понурился:

– Все так плохо?

– «Паралич Арна» помнишь? – спросил я.

Школяр покраснел будто вареный рак.

– Вы же знаете… – выдавил он из себя.