Ренегат - Павел Корнев (2019)

Я бы и вовсе проникся к нему искренним уважением, если б не предварявшая трапезу речь. Она показалась просто бесконечной. Келер говорил, говорил и говорил. Лекторы внимали ему и потихоньку накладывали на тарелки еду. Полагаю, именно этого декан и дожидался. Он так ловко и неожиданно подвел свое выступление к новой теме, что следующий оратор оказался застигнут врасплох с набитым ртом.

Пока шла официальная часть, я разглядывал своих коллег, уделяя внимание не только внешности и манерам, но и эфирным телам. Ничего интересного не заметил, лишь раз столкнулся взглядом с сидевшей напротив дамой, и та не отвела серых глаз, посмотрела в ответ с некоторым даже вызовом. Я вежливо улыбнулся и скромно уставился в тарелку.

К счастью, долго разглагольствования не продлились, начали разливать вино, и все со спокойной совестью приступили к трапезе. Профессор Шварц поначалу оценивающе косился на меня, но после третьей кружки не утерпел и спросил:

– Как вы вообще здесь оказались, молодой человек?

Я вытер губы салфеткой и уточнил:

– Что вы имеете в виду, мэтр?

Лысину Иохима Шварца окружали остатки седых волос, они удивительным образом сочетались с его жиденькой бородкой и придавали профессору вид сказочного лесовика. Но глаза были умными и пока что ничуть не пьяными.

– Недостаток финансирования, – медленно и очень четко проговорил старикан. – Когда к нам пытались устроиться люди с отменными рекомендациями, канцлер всегда ссылался на недостаток финансирования. И увеличивал штат теологов. А тут – вы! Непонятно!

Я подлил профессору вина и улыбнулся:

– Все просто. Я здесь из-за племянника его преосвященства.

Сосед наморщил лоб.

– Как это понимать, молодой человек? – потребовал он объяснений.

– Вы разве не слышали? – разыграл я удивление. – Он страдает истощением эфирного тела.

– Разумеется, я слышал об этом! – возмутился Иохим Шварц. – Он мой ученик! Читал за меня школярам некоторые книги. Вы не представляете, молодой человек, как сложно отыскать исполнительного юношу на эту черновую работу! Они же все витают в облаках да бегают за юбками!

– Филипп, – подсказал я. – Меня зовут Филипп.

Профессор остро глянул из-под кудлатых бровей.

– Так что вы имели в виду, Филипп? Как ваше появление связано с Ральфом?

Я в очередной раз долил собеседнику вина и с улыбкой ответил:

– Его преосвященство близко к сердцу принял это происшествие. Он не хочет, чтобы такое повторилось с кем бы то ни было еще. Это вредит репутации университета.

Шварц отпил вина.

– Так вы должны наставить беспутную молодежь на путь истинный? – догадался он и рассмеялся. – Удачи!

– Мои задачи несколько шире, – ответил я чистую правду и попросил: – Расскажите о Ральфе. Это может оказаться полезным.

– Весьма и весьма достойный молодой человек, – сообщил профессор. – И очень упорный. Мог месяцами обдумывать какую-нибудь задачу, а потом – бац! – Шварц взмахнул рукой, едва не обдав меня вином, – и переходил на новый уровень. Думаю, он еще покажет себя. Истощение эфирного тела – это не приговор.

Я вежливо улыбнулся, вспомнив собрание книг в квартире Ральфа. Уверен, своему неожиданному прогрессу юное дарование было обязано не только живости ума и упорству, но и возможности приобретать отсутствующие в университетской библиотеке сочинения.

– Слышал, Ральф преподавал в частном порядке, – как бы невзначай заметил я.

– Вздор! – отмахнулся профессор. – Ральф не нуждался в деньгах. Все свое время он посвящал… ик!.. научной работе!

Выпитое подействовало на Иохима Шварца неожиданно резко, он потерял всякий интерес к беседе и уставился в кружку, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. К этому времени присутствующие уже покончили с ужином и начали подниматься из-за стола с бокалами. Я присоединился к лекторам, и один из них – невысокий живчик, чья верхняя губа слегка приподнималась, открывая зубы, – немедленно взял меня в оборот.