Всё начинается со лжи - Елена Лабрус (2020)

— Да вы знаете, сколько я этих анализов сдал? — усмехнулся он. — Знаете? Одних только этих вот, — приподнял он бумагу и небрежно откинул, — генетических обследований прошёл. Десятки! Начал здесь, продолжил в Америке. Пока наконец нашли эту чёртову мутацию. Знаете, у скольких врачей был? Каких мне только диагнозов не ставили! Чем только не лечили!

— А сейчас? Вы чувствуете себя лучше? — спросила я не из праздного интереса. Меня искренне восхитила его настойчивость в поисках истины. Удивило, что он для своего диагноза неплохо выглядит. А ещё что-то неприятно царапнуло в его рассказе, но я пока не смогла понять, что именно. Что-то связанное с Ксенией.

— Намного лучше. Особенно когда начал понимать, что происходит. Почему у меня перед глазами то появляется, то исчезает это чёртово пятно. Откуда трясучка, — вытянул он вперёд руку. — Да много чего. Но я хочу уйти не слабоумным стариком, ходящим под себя. А достойно. Мне бы только рождения сына дождаться.

— Простите! — дверь открылась без стука. И мадам Кононова, застыв на пороге, ненавидяще уставилась на Пашутина. — Я жду уже долго. Вы не могли бы поторопиться?

— Дверь закрой! — рявкнул, повернувшись к ней, Владимир Олегович.

— Что?! — придушено выдавила она.

— Я сказал: пошла вон! — произнёс он таким тоном, что даже мне стало страшно.

— Да как вы…

— Да так и смею. Вон!

Дверь поспешно закрылась. Я мысленно прикрылась двумя руками, уже предвкушая куда она пошла: конечно, писать очередную кляузу.

Но с Пашутиным я в любом случае должна была закончить, хоть и встала из-за стола его проводить.

— Вот когда умру, тогда Юлька пусть и узнает, — обернулся он и тихо вздохнул, словно и не он только что орал.

— Хорошо, как скажете, — легко согласилась я, решив идти другим путём. — Но как будущему отцу вам всё равно необходимо сдать кровь. На группу, на резус-совместимость. Резус-конфликт может повредить малышу и когда есть возможность…

Он хитро улыбнулся.

— А вы настойчивая. Но это вас отрекомендовали мне как неболтливого врача, чего я не могу сказать про ваших лаборантов. Поэтому не заговаривайте мне зубы. Ничего я сдавать не буду. Благодарю за заботу. И за то, что выслушали. Я там дочке вещи принёс, ноутбук, фрукты, сок. Подержите её тут лишний денёк, если получится. Не знаю, как ей пока про Ксеньку сказать, — почесал он лысину. — Она же её домработница, младше года на два, а тут выходит мачехой ей будет.

Я открыла рот, потом закрыла.

— Простите. Вы и жениться на ней хотите?

— А почему нет? — усмехнулся он. И вдруг посмотрел на меня сально. — Я бы и на вас женился. Вы мне нравитесь. Красивая. Умная. Сильная, — прищурился. А потом рассмеялся, потрепав по плечу. — Да расслабьтесь, Эльвира Алексеевна, шучу я, шучу.

Хотя его короткие пальцы меня скорее погладили, чем невинно потрясли.

Я не вышла провожать его в коридор. Только выглянула. Кононовой уже и след простыл. И, трудно сказать, к лучшему это или к худшему, на её счёт у меня были только нехорошие предчувствия.

Предчувствия, предчувствия…

Прислонившись спиной к двери, я ещё ощущала на плече его противные волосатые пальцы, когда вдруг увидела в мусорном ведре комок жёванной резинки и поняла, что именно не так. Что меня так смутило во время разговора.

Надев латексную перчатку, его «ДНК» я поместила в стерильный контейнер и сразу отнесла в лабораторию.

— Лена, будьте добры, вот этот образец, и по образцу крови, — я написала для лаборанта на клочке бумаги фамилии Ксении и Юлии, — передайте, пожалуйста, в лабораторию университета. Что с ними сделать, я распоряжусь там.

— А что такое «ПВО»? — улыбнулась она, принимая подписанную мной баночку. — Противовоздушная оборона?

— Ну можно и так сказать, — ответила я, невольно поймав себя, что сказала совсем как Верейский.

А ведь они с Матрёшкой вот-вот должны приехать.