Вкус пепла - Камилла Лэкберг (2011)

Что-то зашумело в кустах рядом с машиной, прервав тягостное молчание. Патрик тихо спросил Педерсена:

— Вы пришлете нам это по факсу?

— Уже послал. В лаборатории собираются продолжить анализ золы, чтобы посмотреть, нельзя ли извлечь из этого что-то полезное для дела. Но они решили поставить нас в известность, не дожидаясь результатов, считая, что для нас будет важно как можно скорее получить эту информацию.

— И правильно сделали. Когда, по-вашему, мы узнаем побольше про эту золу?

— Думаю, что к середине следующей недели, — сказал Педерсен и тихо добавил: — А как у вас идут дела? Есть что-нибудь новое?

Задавать вопросы о ходе следствия было весьма необычным поступком для судебно-медицинского эксперта, но Патрик не удивился. Смерть Сары взволновала многих, даже самых закаленных людей. Подумав секунду, он сказал:

— Боюсь, что очень немного. А если уж совсем начистоту, то у нас почти ничего нет, за что можно было бы зацепиться. Но я надеюсь, что эти последние сведения помогут нам сдвинуться с мертвой точки. Каким образом, я пока еще и сам не знаю, но это достаточно странное обстоятельство, возможно, оно продвинет следствие дальше.

— Да, будем надеяться, — ответил Педерсен.

Патрик вкратце изложил Эрнсту услышанное, и оба помолчали. За стеклами машины по-прежнему шуршали кусты. Патрик уже подумал, что сейчас на них оттуда выскочит лось, но, вероятно, в рыжей осенней листве возились птицы или белки.

— Как ты думаешь, не пора ли нам еще раз взглянуть на ванную Флоринов?

— Может быть, этим надо было заняться с самого начала? — отозвался Эрнст.

— Может быть, — язвительно повторил Патрик, отлично понимая, что коллега прав и это их упущение. — Но раз уж мы этого не сделали сразу, то лучше поздно, чем никогда.

Эрнст ничего не ответил. Патрик вынул мобильный телефон и позвонил по нужным номерам, чтобы получить официальное разрешение и вызвать техников из Уддеваллы. В ушах у него продолжали звучать слова Эрнста, и он старался сделать все возможное, чтобы ускорить процесс. Ему сказали, что техники прибудут еще до вечера.

Патрик со вздохом включил зажигание и дал задний ход. В голове крутились мысли о золе. О пепле и смерти.

~~~

Фьельбака, 1924 год

Она ненавидела свою жизнь — даже сильнее, чем предполагала, когда переезжала в новый дом. В самых безудержных фантазиях Агнес никогда не представляла себе такой бедности и убожества. И, словно мало было этого ужасного окружения, ее тело распухло, делая непривлекательной и неуклюжей. В летнюю жару она все время ходила потная, и волосы, прежде всегда так тщательно уложенные, теперь висели какими-то сосульками. Больше всего она мечтала о том, чтобы существо, сделавшее ее такой уродкой, поскорее вышло наружу, но в то же время жутко боялась родов — одна мысль о них доводила Агнес чуть не до обморока.

Жить с Андерсом тоже оказалась сплошным мучением. Если бы он хоть не был таким бесхребетным! Но он только преданно смотрел на нее собачьими глазами, вымаливая хоть немножко внимания. Она знала, что другие женщины презирают ее за то, что она не возится целыми днями, как они, наводя чистоту в своем дрянном жилище и ухаживая за неблагодарным мужиком. Но как можно ожидать, чтобы она вела себя как они! Она же не чета им, по рождению принадлежит к совершенно другому слою общества и получила благородное воспитание. Странно было бы, если бы Андерс вздумал требовать от нее, чтобы она корячилась, отмывая грязные полы, или носила ему в каменоломню обед. Он еще имел наглость упрекать ее за то, что она не умеет бережливо тратить те жалкие гроши, которые он приносит. В своем нынешнем состоянии она вообще не должна ничего делать, а уж если она и позволяет себе купить в лавке что-нибудь особенное, то это еще не причина поднимать столько шума. Подумаешь, велика беда, приобрести какую-нибудь вещь вместо того, чтобы экономить деньги на муку или масло!