Могила в горах - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2019)

Ее рука была такой же теплой, как всегда. Он все рассказал и теперь изо всех сил сжимал ее руку. Его рассказ вызвал у нее удивление и беспокойство. Перед тем как усесться напротив него, она несколько раз нервно прошлась по гостиной. Он подумал о том, что в детстве, когда он нуждался в утешении, ему хватало ее руки. Тогда его маленький кулачок почти исчезал в ласковой руке матери. Сейчас все было по-другому. Теперь он мог обхватить ее руку почти целиком. Нежность осталась, но утешение требовалось уже не ему, а ей. Они немножко посидели молча. Он чувствовал, что она пытается уловить значение того, что он рассказал. Затем Шибека выпустила его руку, встала и медленно подошла к фотографии Хамида, которая, сколько ему помнилось, всегда стояла в гостиной на том же месте. Она подняла фотографию и прикоснулась указательным пальцем к стеклу перед черно-белым ртом. Мехран внезапно осознал, что они примерно одного возраста – он и отец на снимке. Молодые и высокие. На пороге взрослой жизни.

– Хамид однажды сказал, что Саид сожалеет о покупке. Но это единственное, что я когда-либо слышала о трудностях с магазином. Ты уверен, что они ругались? – в конце концов произнесла она.

– Я не знаю, но зачем бы кому-то про это лгать?

Шибека покачала головой. Она тоже не понимала, зачем.

– Мелика говорила, что ее кузены продали магазин, но я думала, что это произошло всего несколько лет назад.

– А продали они всего через месяц после их исчезновения. Возможно, поэтому Мелика так и поступила. Ей не хотелось, чтобы мы узнали.

Шибека осторожно поставила фотографию обратно. Нежно посмотрела на мужчину, занимавшего такое большое место в ее жизни. Даже после исчезновения.

– Родители дали мне эту фотографию, когда мне исполнилось тринадцать. Чтобы я знала, как выглядит мужчина, за которого мне суждено выйти замуж. Я обычно сидела, всматриваясь в нее, и гадала, какой он в действительности. Будет ли он хорошим мужем? Окажется он добрым, суровым или мягким? Я представления не имела. И очень волновалась. Не настолько, чтобы решиться кому-нибудь об этом сказать. Но волновалась. Потом я решила, что он будет хорошим мужем. Глядя на его фотографию, я решила, что у него любознательные и добрые глаза. Что он выглядит умным. Но знаешь, что?

Она посмотрела на Мехрана с нежностью.

– Нет, мама.

– Я все равно была удивлена. Когда я встретилась с ним, он оказался еще лучше. Добрее и мудрее, чем я надеялась. Более ласковым, чем я могла себе представить. Поэтому я так сильно люблю эту фотографию. Она вселяет в меня надежду.

Шибека вернулась обратно к Мехрану. Глаза у нее блестели от воспоминаний.

– Надежду на то, что дела могут обстоять лучше, чем думаешь, – продолжила она. – Что наше беспокойство не обязательно бывает оправданным. Я по-прежнему на это надеюсь.

– Но ты ведь знаешь, что Мелика солгала, правда? Про Иосифа, – все-таки спросил он.

Шибека кивнула.

– Тогда она могла солгать и о чем-нибудь другом? – продолжил он. – Как, например, о магазине.

– Возможно. Но что нам делать, Мехран?

– Я поговорю с ней. И на этот раз не позволю ей увильнуть.

Мехран понял, что надо делать. Для того чтобы узнать правду, он воспользуется своим новым голосом. Вероятно, ради этого Аллах и дал ему этот голос. Не для того, чтобы вырасти в глазах Мемеля и остальных, как он думал, а для кое-чего гораздо более трудного.

Гораздо более важного.

Шибека посмотрела на него и через несколько минут кивнула.

Так тому и быть.