Учитель - Катерина Даймонд (2019)

Жуткая правда заключалась в том, что тайную комнату создал архитектор по заказу хозяина здания. Сколько бы Эбби ни размышляла о происхождении страшных шрамов на спине Паркера, ничего подобного вообразить не могла. Она приблизилась ко второму сундуку и заставила себя рывком поднять крышку, словно стремилась быстрее пережить неизбежную боль. Здесь хранились иные вещи: аккуратно сложенные ровными рядами мягкие кожаные коробки с монограммами на крышках. Некоторые оказались такими старыми, что высохли и потеряли форму. Эбби приподняла одну из крышек и увидела большую тетрадь в кожаном переплете, с такой же монограммой, как на коробке. Не представляя, какие открытия таятся под обложкой, раскрыла тетрадь и обнаружила первую запись, датированную 1842 годом. Безупречный мелкий почерк с ровным нажимом, стремительно летящие строки – страница выглядела прекрасной до тех пор, пока в сознание не проникли слова. Протокол начинался с перечня присутствующих. Инициалы первого имени совпадали с буквами на обложке; очевидно, тетрадь принадлежала куратору того периода. «Объект № 17 проявляет признаки исправления, выдержав испытание в течение тридцати минут без значительных повреждений кожи». Перевернув несколько страниц, Эбби увидела множество изображений безымянного молодого человека в различных отвратительных позах, с неестественно вывернутыми, растянутыми конечностями. Сразу вспомнились слова Паркера о фигурах Джакометти – созданных в середине XX века лишенных лиц бронзовых статуях. Только сейчас стало понятно, что под номером 17 скрывается живой человек. В голове промелькнула ужасающая мысль. Эбби заглянула в сундук и увидела коробку с монограммой «Д Э».

Чувствуя себя в долгу перед Паркером, непослушными, онемевшими пальцами она достала коробку. Что бы ни оказалось в тетради, впечатление все равно не сравнится с его страданиями. Подозрения подтвердились, когда вверху страницы Эбби прочитала имя Джайлза Эплера. Тетрадь оказалась толще предыдущей из-за вклеенных фотографий. Первый снимок отсутствовал, о нем напоминали лишь оставшиеся неровные края. Судя по всему, он заменял собой список присутствующих. Листая тетрадь, Эбби наткнулась на фотографию комнаты, в которой находилась. Горели свечи, все расположенные по кругу стулья были заняты, однако лица участников зловещей церемонии скрывались под глубокими капюшонами. В центре стоял стул, но не обычный, а металлический, оснащенный штыками, стержнями, шипами, гвоздями и проволокой. Он держался на полозьях, а на нем, сжимая зубами кожаный ремень, сидел подросток с серебряными глазами и искаженным болью лицом. Вены на руках вздулись от электрического тока и едва не прорывали кожу. Пытаясь спрятаться от страшной картины, Эбби перевернула страницу и увидела зрелище еще более жуткое: тот же юноша висел на крюке на связанных за спиной руках. Плечи воспалились от напряжения, с запястий лилась кровь и стекала по обнаженному измученному телу.

Следующая запись гласила: «Объект № 89 не проявляет реакции на стимулы». Фотография представляла привязанного к стулу мальчика с головой, неподвижно закрепленной в металлической рамке, и с бесстрастным неживым лицом. Едва не теряя сознание от ужаса, Эбби захлопнула тетрадь и швырнула на пол. Бросилась в ту часть комнаты, откуда пришла, и увидела на стене рычаг. Клеймо на рычаге свидетельствовало о том, что металлическое изделие изготовлено компанией «Паркер». Из головы не выходил несчастный мальчик, сердце разрывалось от невыносимой боли и печали. Все, о чем прежде страшно было подумать, внезапно стало явью, но в этот момент Эбби помнила только о своем Паркере. Где же он?

Она выбралась из комнаты и побежала в холл, где дежурила Джемма.

– Ты не видела Паркера?

– Видела. Взял полдня отгула и куда-то отправился, – с нескрываемым удовольствием сообщила та.

Еще бы! Она знала о Паркере больше, чем Эбби. Странно, совсем на него не похоже. Что бы это значило?