Безлюдные земли - Арне Даль (2019)

– После того, как в Швеции побывал Нильс Гундерсен, вербовавший наемников в Ливан, – сказала Блум. – Тогда же от него забеременела молодая женщина по имени Стина Ларссон.

– Об этом был отчет СЭПО? – спросил Бергер.

– Не могу ничего сказать о содержании файла, – ответила Силь. – Просто видно, что он отсутствует.

Бергер кивнул.

– Это был самый старый из документов, удаленных из архива? Какого времени был следующий?

– Потом файлы создавались довольно регулярно, но не чаще раза в год в последующие пятнадцать лет, – сказала Силь. – Если немножко поколдовать с данными, виден размер недостающих файлов, но не более того. И эти ежегодные отчеты явно меньше файла семьдесят шестого года. Он остается самым большим вплоть до марта девяносто первого. Этот файл тоже большой. На самом деле даже немного больше первого.

– Тысяча девятьсот девяносто первый, – сказал Бергер Блум. – За два года до бесследного исчезновения Вильяма. У нас есть что-то на март девяносто первого?

Блум медленно покачала головой и ответила:

– Гундерсену было сорок три года, он воевал в Кувейте на стороне Саддама, Вильяму четырнадцать лет, и его жестоко травили в Стувсте.

Бергер кивнул и почувствовал, что мозг вот-вот закипит.

– Позволю себе предположить, что следующий большой удаленный файл относится к лету девяносто третьего, – сказал он.

– Верно, – подтвердила Силь. – К июлю. Хотя до этого было больше, чем обычно, действий в течение трех-четырех месяцев после марта девяносто первого. Удалено четыре документа. Потом снова большой в июле девяносто третьего.

– Когда Вильям только что покинул Швецию, – кивнула Блум.

– Становится все понятнее, почему Нильс Гундерсен отсутствует в архивах СЭПО, но присутствует в списках МУСТа, – сказал Бергер. – Его вычистили.

– МУСТ? – воскликнула Силь. – Военная служба разведки и безопасности? Во что, черт бы вас побрал, вы меня втянули?

– А после девяносто третьего? – сказал Бергер вместо ответа.

– Спокойнее, – ответила Силь, мрачно глядя на своего бывшего начальника. – Снова ежегодные отчеты. Удалено по одному небольшому документу на каждый год. Потом даже реже. В нулевые – раз в два года, потом ничего до конца две тысячи двенадцатого. Тут удален еще один большой документ. Самый большой. Одиннадцатое ноября две тысячи двенадцатого.

– Три месяца до издевательств над Антоном Бергмарком, – сказала Блум. – Должно быть, тогда Вильям приехал в Швецию. И у СЭПО был на этот счет файл, большой файл.

– Этого мы не знаем, – сказал Бергер. – Наверняка мы этого не знаем.

– Наверняка мы ничего не знаем, – ответила Блум. – Но косвенных улик прибывает, как дерьма в Ганге.

– Священная река, – сказал Бергер. – И что дальше?

– На этом все, – сказала Силь и поднялась. – В смысле, мое задание. Дальше сами разбирайтесь.

Бергер посмотрел на нее. Ему впервые после Высшей школы полиции в девяностые удалось увидеть не только привычную Силь, но и приблизиться к той Сильвии Андерссон, которой он никогда всерьез не интересовался: мать-одиночка с пятилетней дочкой Мойрой, которая была маленькой копией мамы.

И он увидел чистый, беспримесный смертельный страх. Может быть, в большей степени за Мойру, чем за себя.

– А что ты предполагаешь? – спросил Бергер. – Что ты видишь, глядя с другой точки зрения по сравнению с нами?

– Ничего, – процедила Силь сквозь зубы. – Ничего не вижу, ничего не слышу и, прежде всего, ничего не говорю.

– Одним словом? Навскидку?

– Я вижу близкое сотрудничество между наемником, которого вы называете Нильсом Гундерсеном, и СЭПО. И я не хочу иметь к этому отношения.

– И тем не менее ты сказала, что ты над этим работаешь? – спросила Блум.

– Не думаю, что я так сказала, – прошипела в ответ Силь.

– Она может процитировать тебя наизусть, – кивнул Бергер в сторону Блум.

Блум мрачно посмотрела на него и процитировала: