Кукушка - Натали Дэниелс (2020)

– Ничего, все прошло, вы в безопасности. Расскажите про день, когда вы сбежали…

– На улице ливень, мы всей компанией смотрим в окно столовой. Настоящий Армагеддон, и я думаю, не конец ли это света в самом деле. От дождя многие завелись, танцуют на столах. Я – нет. Я стою рядом с Лин и смотрю на дождь; в груди, в сердце, у меня болит. Настоящая, нескончаемая боль. Все время думаю о детях…

– Что было дальше?

– Со стороны регистратуры раздается громкий треск и крики. Наше стадо бросается к двери посмотреть, в чем дело. Двое парней в комбинезонах отчаянно сражаются с лопнувшей трубой. Держат вертикально один ее кусок. Второй свисает с потолка. На линолеум хлещет вода. Гирлянда на елке несколько секунд мигает, как сумасшедшая, и гаснет. Мы сгрудились и смотрим на потоп; фантастическое, потрясающее зрелище, чистый хаос! Охранник у двери орет и матерится, велит нам убираться отсюда. Народ уже вовсю плещется, одна бесшабашная старая кошелка лет восьмидесяти пытается плавать…

Конни засмеялась.

– Настоящий дурдом! Из коридора прибежал персонал, нас хотят водворить в палаты. Водопроводчики перекрывают воду, чтобы не залило главный блок. Мы с Лин переходим к внутреннему окошку столовой, куда нас отправили переждать. Я вижу свой шанс: на краткий миг укрепленная дверь остается без присмотра – охранник бросил будку и разговаривает на улице с водопроводчиками, которые достают из микроавтобуса ящик с инструментами.

Лин приходит в голову та же мысль.

«Беги!» – говорит она. Поворачиваюсь. «А ты?» Не хочет – ей скоро рожать. Обещает сунуть мне в постель подушки и отдает свои тапочки и кофту…

Конни замолчала, погрузившись в воспоминания.

– То есть вы просто взяли и вышли? – спросила Эмма тихо, не давая отвлекаться.

– Я ее так и не поблагодарила. Не знаю даже, кто у нее, мальчик или девочка. Я выбегаю под дождь в чем была и кидаюсь сквозь кусты к воротам. Понятия не имею, где я. Где-то на окраине, в глухомани, куда никто не заглядывает. Я даже не помню, как меня сюда привезли. Мчусь по переулкам, отбегаю на безопасное расстояние, останавливаюсь. Никто не гонится. Перехожу на шаг, ориентируясь на отдаленный шум машин. В конце концов попадаю на оживленную улицу, где люди спешат по своим делам. На меня не обращают внимания.

Мне хорошо. Я свободна и не верю своему счастью. Но уже темнеет, холодно, я промокла и потому решаю подъехать на автобусе. Жду на остановке. Первый попавшийся идет до Слоун-сквер. Там можно пересесть на двадцать второй. Проскальзываю в задние двери за парочкой молодых девиц. Девчонки хихикают; возможно, надо мной – моими патлами и тапочками. Зрелище, наверное, кошмарное. Забираюсь на второй этаж, сажусь сзади и скоро согреваюсь. Впереди – мужчина в очках, я почти уверена, что он за мной шпионит, снимает на камеру с помощью особенных шпионских очков. Потом выходит, притворяясь, что ему нет до меня дела. Автобус едет целую вечность. Мне плевать; я радостно смотрю на мокрые улицы, нарядные витрины и окна домов. Думаю о детях, о том, что надо купить, рождественских чулках, подарках. Столько всего нужно успеть! Прежде чем пересаживаюсь на двадцать второй и добираюсь в Патни, проходит целая вечность…

Конни замолчала, погрузившись в воспоминания.

– Что произошло потом?