Одиночка - Виктор Гавура (2021)

Его мечта о неограниченной свободе сбылась. Кажется, он никогда не знал, что такое настоящая свобода, каково это чувствовать себя самым свободным на свете. Жить в своем собственном мире, делать то, что хочешь, быть хозяином своей жизни. Ну, что, что́ может быть прекрасней? Но, порой ему казалось, что он заблуждается. Нельзя жить в мире людей и быть свободным от них. Какая чепуха! Чего только в голову не прейдет от безделья.

Он разгуливал голый, как правда, по комнатам, считая обнаженное состояние единственно подходящим для домашней обстановки и находил удовлетворение в своем собственном, ограниченном стенами квартиры, мире простых вещей. Окружающие его неодушевленные предметы стали понемногу примирять его с действительностью, и он начал отыскивать в них ненавязчивое очарование мелочей, а затем и более глубокую суть, чем видится на первый взгляд. Вещи, как и люди, имеют свою судьбу и свое предназначение. Ему стало казаться, что вещи умеют слушать и будто живые, безропотно тихо страдают, когда он оставляет их не на своих местах.

Спустя некоторое время он перестал слоняться по квартире. Не испытывая голода, он почти ничего не ел и пребывал в каком-то странном состоянии, будто вне тела, ощущая себя человеком, поднявшимся на высший уровень человеческого самосознания, раннее ему недоступный. Как сторонний наблюдатель, он отметил несвойственную ему леность своих мыслей, каждая из которых теперь существовала как бы сама по себе. Незаметно появляясь, они так же незаметно исчезали, будто тонули в омуте его сознания, и ему не хотелось сосредотачиваться на них.

Сутками напролет он валялся в постели, лежал, моргая глазами, и несмотря на это, чувствовал себя утомленным. Он утратил желание что-либо хотеть, и вскоре у него в голове образовалась блаженная пустота, родственная безумию, и он стал подолгу просиживать у окна. Он впервые открыл для себя, насколько прекрасен полет снежинок, парящих за стеклом, словно в невесомости. Прошло немного времени, и они ему надоели.

Дни шли за днями и казалось, происходит бесконечное повторение одного и того же дня. В белом багете окна застыл зимний пейзаж: ломанная линия городского силуэта на фоне серого неба, голые деревья, слякоть и грязь вокруг. Белый снег на лету таял и дальше падал дождем. Озеро за окном застыло в своем совершенстве, оно лежало пред ним, как на ладони, будто его собственность. Летом, по утрам, когда синева еще не успевает наполнить небеса, зеркало озера играет перламутровыми оттенками жемчуга. Увидев однажды это чудо, кто-то, с поэтическим складом души, назвал его жемчужиной Виноградаря.

В пыльных, прошнурованных книгах городских реестров, это озеро значится, как «Голубое». Какая пошлость, перламутр сравнивать с синькой, оно Жемчужное! Размышляя об этом, чрезвычайно важном для него аспекте, Павел между прочим подумал, что ему не с кем даже обменяться мыслями. Впрочем, у него не было в этом нужды. Природа за окном вскоре стала нагонять тоску. Дожился, живу в мире, ограниченном шириной окна. До чего примитивен мой эскапизм![11]

В ясные дни он глядел на небо. Всматриваясь в блеклую лазурь зимнего неба, ему казалось, что он смотрит в бесконечность. Он глядел в пустоту небес без мыслей и чувств, растворяясь в бездушной их пустоте. Вскоре и это ему надоело. Да он и сам себе уже надоел. Он никогда не тяготился своим обществом, а теперь не знал, к чему бы себя применить. Может, поехать куда-нибудь? Да, но повсюду опять придется встречаться с людьми. Смена географии, новые места, это все те же люди, без них природа лишена характера. Вокруг люди, да люди, одни только люди, хоть бы черти встречались!..