Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

Одной из обязанностей Элли было приносить Наггету зерно и воду. Эта лошадь с массивным крупом поначалу пугала ее, но постепенно они привыкли друг к другу.

– Привет, лошадка, – сказала Элли, протискиваясь в стойло с ведром душистого зерна; Наггет заржал и забил копытом, ожидая, когда Элли отойдет, чтобы он мог приняться за дело. – Я тебя понимаю, – пробормотала она, глядя на тяжелую голову, склонившуюся к душистому медовому овсу. – Твоя еда, пожалуй, лучшее, что здесь есть.

Она уже знала, как хорошо амиши заботятся о своих ездовых лошадях, ведь если лошадь выходит из строя, ее нельзя отправить на станцию техобслуживания. Даже Аарон, чей спокойный стоицизм иногда заставал Элли врасплох, был с Наггетом ласковым и терпеливым. Очевидно, он слыл знатоком лошадей, поэтому время от времени соседи просили его поехать с ними на лошадиный аукцион, проводимый в понедельник днем.

Элли осторожно протянула руку – она все еще немного опасалась, что эти большие квадратные желтые зубы сомкнутся на ее руке и не отпустят, – и погладила лошадь по боку. Он пах пылью и травой – чистый мучной запах. Наггет стал прядать ушами и фыркать, а потом попытался засунуть морду ей под мышку. Удивившись, Элли рассмеялась и потрепала его по голове как домашнюю собаку.

– Прекрати, – сказала она, не переставая улыбаться, пока снимала с крюка на стене пустое ведро для воды и относила его во двор к шлангу.

Она как раз завернула за угол коровника, когда кто-то выскользнул оттуда и схватил ее, зажав ей рот ладонью. Ведро упало и подпрыгнуло. Поборов краткий приступ паники, Элли вонзилась зубами в пальцы, закрывавшие ей рот, и в следующий миг двинула нападавшего локтем по животу, не переставая благодарить Бога за то, что два года назад на Рождество Стивен преподал ей уроки самообороны.

Элли резко развернулась, выставив руки для защиты, и сердито взглянула на мужчину, согнувшегося пополам от боли. В нем было что-то смутно знакомое – шапка блестящих волос и гибкое стройное тело. Элли раздражало, что она никак не может догадаться.

– Кто ты такой, мать твою?!

Потирая рукой грудь, мужчина поднял глаза:

– Джейкоб Фишер.

– Ну, не надо было на меня набрасываться, – говорила Элли несколько минут спустя, стоя напротив брата Кэти на сеновале коровника. – Так можно и с жизнью распрощаться.

– Я тут давно не был и не знал, что по амишским фермам разгуливают «черные пояса». – Улыбка Джейкоба померкла. – Мертвые младенцы тоже редко встречаются.

Элли села на кипу сена, вглядываясь в его лицо:

– Я пыталась до вас дозвониться.

– Меня не было в городе.

– Я так и подумала. Полагаю, вы в курсе, что против вашей сестры выдвинуты обвинения? – (Джейкоб кивнул.) – С вами беседовала следователь со стороны обвинения?

– Вчера.

– Что вы ей сказали?

Джейкоб пожал плечами. Видя, что он не хочет говорить, Элли обхватила руками колени.

– Давайте прямо сейчас кое-что проясним, – сказала она. – Я не напрашивалась на это дело, оно само вроде как выбрало меня. Не знаю, что вы думаете об адвокатах в целом, но догадываюсь, что поскольку вы некоторое время живете среди англосаксов, то считаете нас всех акулами, как и остальную часть свободного мира. Честно говоря, Джейкоб, мне наплевать, если вы считаете меня Аттилой, царем гуннов, все же для Кэти я – лучший шанс спастись. Вы должны лучше ваших амишских родичей понимать, какое серьезное обвинение выдвинуто против нее. То, что я узна́ю от вас и что поможет в деле вашей сестры, будет строго конфиденциально. Это даст мне возможность понять, как защищать ее, но – независимо от того, что вы мне расскажете, – я все равно намерена защищать ее. Даже если вы прямо сейчас откроете рот и скажете, что она хладнокровно убила этого ребенка, я все же попытаюсь вызволить ее любым способом, а потом обеспечить ей необходимую психиатрическую помощь. Тем не менее хотелось бы думать, что ваша информация обрисует несколько иную картину.