Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

Аарон любил свою дочь, больше всего ему хотелось посадить ее к себе на колени, как он делал это, когда она была совсем крошкой, и чтобы мир для нее помещался в обхвате его рук. Но он был повинен в грехе Кэти и ее стыде просто потому, что не смог предотвратить все это. Его обязанностью было также предвидеть последствия, какими бы мучительными они ни оказались.

– Папа? – прошептала Кэти.

Аарон поднял руку, словно останавливая ее. Потом взял кружку с кофе, повернулся и пошел к выходу из коровника с опущенными плечами, тяжелой поступью много пожившего мудрого человека.

– Ты наелась?

Куп заговорил с ней поверх горы грязных тарелок на столе, и поначалу Элли не смогла ответить. Она не съела бы больше ни кусочка, но при этом не насытилась. Ей казалось, она никогда не насытится гулом и болтовней толпы, опьяняющей смесью ее ароматов, шумом машин, снующих по улице под рестораном, расположенным на крыше.

Элли смотрела, как свет от канделябра преломлялся радугой в ее бокале с шардоне, а потом ухмыльнулась.

– Над чем смеешься? – спросил Куп.

– Над собой! – захлебываясь от смеха, ответила Элли. – Я подумала, что теперь буду всегда проверять туфли – не прилип ли к ним навоз.

– Пять недель на ферме не сделают из тебя Дейзи Мэй. Кроме того, это платье подходит тебе гораздо больше, чем комбинезон с нагрудником.

Элли провела ладонями по талии и бедрам, наслаждаясь прикосновением к шелковой чесуче. Она никогда бы не подумала, что Леда способна найти нечто столь элегантное и сексуальное в отделе готовой одежды в «Мейсисе». Но опять же в последнее время ее многое удивляло. В том числе и косые взгляды, которыми обменивались за обедом Сара и Кэти, явно не собираясь делиться с Элли своими секретами. В том числе и неожиданный приезд Купа. При взгляде на него у нее перехватило дыхание: темный костюм, шелковый галстук, маленький букет в руках. Он предусмотрительно заехал за Ледой, которая, как заговорщица, привезла с собой вечернее платье и туфли на высоком каблуке, вознамерившись побыть при Кэти надзирателем, пока Куп повезет Элли ужинать в Филадельфию.

От вина Элли ощущала удивительную легкость в руках и ногах, ей казалось, что вместо сердца у нее в груди трепещущая птичка.

– Не могу поверить, что мы два часа ехали до ресторана, – пробормотала Элли.

Ресторан был, конечно, великолепным, с субботним оркестром и окнами от пола до потолка, за ними сверкали огни ночного города. Однако мысль о том, что Куп проделал весь путь к Фишерам, а потом обратно в Филадельфию, вызывала у Элли чувства, к которым она не была готова.

– Фактически полтора часа, – поправил ее Куп. – Да, и еще ушло какое-то время на поиски места, где подают хорошие пикули.

– О-о, прошу тебя, – застонала Элли, – не упоминай это блюдо.

– Может, в самый раз будут маринованные потроха?

– Нет! – рассмеялась она. – А если ты хотя бы мысленно произнесешь слово «клецки», то я не отвечаю за свои действия.

Куп бросил взгляд на ее пустую тарелку, где недавно красовался отлично прожаренный кусок меч-рыбы.

– Полагаю, в доме Фишера морепродукты не в большой чести?

– Они не попадут на стол без густого ароматного соуса Сары. У них я так поправлюсь, что не влезу в свои костюмы, когда настанет время идти в суд.

– А-а, это то, что надо. Тебе надо растолстеть, чтобы судья поверил, что ты не сбегала с фермы, даже на низкокалорийный обед.

– Мне нравится сбегать с фермы. – Элли потянулась на стуле, как кошка. – Надо было сбежать. Спасибо тебе.

– Тебе спасибо, – откликнулся он. – Мои сотрапезники никогда не бывают такими забавными. Ты определенно первая, кто упомянул навоз.

– Видишь? Я уже потеряла сноровку. Может быть, мне следует сделать то, что предложила Кэти?

– А что предложила Кэти?