Когда начнутся дожди - Дайна Джеффрис (2021)

Тянулись однообразные дни. В изоляции коттеджа Элиза то и дело прокручивала в голове слова Джая: «Я люблю тебя». Она говорила себе, что забудет его. Отныне смысл ее жизни – делать правдивые фотографии, и это исцелит ее разбитое сердце. По другую сторону линзы ей ничто не угрожает. Элиза будет смотреть на мир глазами наблюдателя. Как и в детстве, она рассудила, что рану лучше не бередить: надо подавить боль и скрыть ее ото всех. И пусть Элиза никогда больше не испытает истинного счастья, по крайней мере, воспоминания у нее никто не отнимет.

Анна почти ничего не ела, но когда Элиза захотела составить ей компанию во время одной из прогулок, та коротко кивнула и предложила устроить пикник. Они вышли через заднюю калитку в маленьком саду и зашагали по мощеной дорожке мимо многочисленных фруктовых деревьев Джеймса Лэнгтона. В детстве одним из любимых развлечений Элизы было взбираться вверх по узловатым стволам яблонь, сидеть на ветке и жевать украденные яблоки. Эта тайная забава приносила ей особое удовольствие, но потом о ней пришлось забыть. Однажды Джеймс застиг ее на дереве и потребовал, чтобы Элиза немедленно спускалась. Ему совсем не нравилось, когда дети лазили по его драгоценным яблоням. Со стучащим, как барабан, сердцем Элиза слезала слишком быстро. Она проделывала этот фокус множество раз, но в тот день ее нога зацепилась за ветку, и Элиза упала с яблони. Обошлось без переломов, но она сильно повредила ногу. Вдобавок пришлось выслушивать нескончаемые нотации о том, почему хорошие девочки не должны лазать по деревьям.

Пройдя несколько сотен ярдов, Элиза и Анна свернули во фруктовый сад. Элиза расстелила старый плед в шотландскую клетку и помогла Анне сесть на него. Потом Элиза открыла крышку маленькой корзины для пикника.

– Откуда она у тебя? – спросила Элиза.

– Ей уже много лет.

– И мы ею совсем не пользовались?

– Только один раз.

– Ну что ж, зато теперь пригодилась.

При мысли о том, что этот раз, скорее всего, станет последним, Элиза с трудом скрыла печаль.

А потом ей вспомнились другие пикники. Один из них – с Джеймсом Лэнгтоном. Она взглянула на небо. Несколько вялых птиц лениво перелетали с одного дерева на другое. Казалось, весь мир погрузился в дремоту. Элиза сняла кардиган.

– Тепло сегодня, да? – сказала она.

Анна сидела, опустив голову.

– Мама?

Анна взглянула на нее:

– Прости меня.

– За что, мама?

Та махнула рукой:

– Не знаю. За пикники, которых мы не устроили. И за все остальное.

– Но со мной ведь ничего ужасного не случилось, правда?

Анна улыбнулась, будто вдруг вспомнила о чем-то, чем хотела как можно скорее поделиться с дочерью.

– Лезь на дерево, – вдруг велела Анна. Сразу оживившись, она огляделась по сторонам. – Вот на это. Давай, лезь.

Обрадовавшись, что мама развеселилась, Элиза встала.

– Ты это серьезно?

Анна кивнула.

– Я, наверное, разучилась, – произнесла Элиза, прикидывая, с какой высоты придется падать.

– А я-то ломала голову, где ты все время коленки обдираешь.

– Но потом он увидел меня на яблоне, и загадка разрешилась?

Анна кивнула.

– Ну ладно, сейчас попробую.

Опор под ногами было достаточно, и уже через несколько секунд Элиза взобралась на свою когда-то любимую ветку. Она проверила, достаточно ли ветка крепка, чтобы выдержать вес взрослой женщины, и решила, что бояться нечего. А потом немного подвинулась вперед и села, свесив ноги.

Снизу доносился мамин смех.

– А еще я пела, – сказала Элиза.

– Что ты пела?

– Детские песенки.

Элиза запела «Хочу к морю», и через некоторое время мама к ней присоединилась. Они распевали во весь голос, а потом покатились от хохота, да так, что у Анны даже закололо в боку.

Элиза поспешно слезла.

– С тобой все нормально?

Анна кивнула.

– Вы с ним больше не общаетесь?

– С Джеймсом?