Рулетка судьбы - Антон Чижъ (2019)

– Не стоит вашего внимания, – ответила Агата, играя глазками. – Мелкие шалости.

Михаил Аркадьевич поманил ее к себе.

– Ну занеси мое слово в осознание: наживешь в нем врага смертоносного, – шепотом проговорил он и подмигнул.

– Ничего, как-нибудь переживу… А вам я могу быть чем-то полезной?

Помощь Эфенбаху ой как нужна была. Да только что может милое создание.

– Не с того плеча дрова рубить, с какого голову снести, – ответил он.

Народная мудрость была столь глубока, что Агата утонула в ней. Она оглянулась на приемную часть.

– А где Пушкин ваш? Опять спит?

Кулак Эфенбаха наглядно показал, где у него Пушкин.

– Только пусть явится, сокол быстроглядный! Уж перья-то ему наткём!

Угроза была слишком правдивой. Чутье ей подсказало. А сердце подтвердило.

– Хотите милую сплетню? – Агата была сама невинность. – Представьте, вчера на рулетке некая дама взяла и выиграла целую кучу денег… Что-то больше двухсот тысяч… если бы не видела собственными глазами – не поверила бы.

Вот теперь Михаил Аркадьевич проявил настоящий интерес.

– Кто такая? Откуда? С чем взялась?

Чтобы занять время, Агата подробно, как наблюдательная женщина, описала неизвестную ей даму. Не забыла отметить, что деньги та завернула в платок, а потом уехала на пролетке в неизвестном направлении. Только след простыл.

– Так оно вот куда выходит, – задумчиво протянул Эфенбах. Подробности сходились: крупье уже подробно рассказал, как выглядела победительница рулетки. Да только что в этом проку…

– Михаил Аркадьевич, не возражаете, если я воспользуюсь вашим гостеприимством и дождусь Пушкина? – выходить на улицу, где бродят страшный купец с городовым, Агате расхотелось.

– Чего уж там, сиди, пока сидится… – И Эфенбах вернулся к себе.

Подмигнув Лелюхину, Агата отодвинула стул и уселась за столом Пушкина. Как раз, чтоб взгляд прожигал спину Кирьякова. Прожигал до самой мелкой душонки его. Обиды Агата прощала, но забывать не умела. Всем мужчинам. Ну разве кроме одного-единственного…

11

Общежитие в Мерзляковском переулке предназначалось для барышень, которые хотели зарабатывать на жизнь своим трудом. Вместо привычной стези жены или матери, прачки или модистки, актрисы или певицы, бланкетки или воровки, они избрали путь учительниц словесности, математики, физики, истории, иностранных языков и гимнастики. О чем можно было только сожалеть. Народное просвещение – дело темное, предаваться ему могут исключительно бессребреники. Не говоря уже о тех, кого предстояло учить: гимназистах и прочих школярах… Конечно, дети – создания исключительно милые. Только по отдельности. А входить к ним в класс – как входить в клетку с бенгальскими тиграми. Того и гляди, разорвут на клочки. Как видно, барышни обладали исключительным мужеством или наивностью. Одно другого не исключает.

Пушкину указали комнату в конце коридора на третьем этаже. Он постучал резко и уверенно. Дверь распахнулась, как будто Рузо поджидала за ней. Глянув, она повернулась и пошла от порога. Как будто потеряла к пришедшему всякий интерес. Пушкин вошел и затворил за собой.

Комната была размером три шага в длину и два в ширину. Из мебели имелась металлическая кровать с казенным одеялом и сохнущими на спинке полотенцами, табурет, на котором стояли глиняный кувшин, полный воды, и оловянная кружка. Крохотная конторка, чтобы работать стоя, приткнулась к кровати. Кроме чернильницы и перьевой ручки, на ней помещались подсвечник на три свечи и стопка писем. Полки с книгами начинались от пола и упирались в потолок. Вся одежда Рузо висела на вешалке, прибитой к стене. Свет в комнату попадал из окна, на котором не было даже холщовой занавески.