– Я бы убила, – прокомментировала она. – Что же вы там делали, застряв в одном доме с этими двумя?

Прежде чем ответить, Нэнси взглянула на Агату.

– Боюсь, я попала из огня да в полымя…

И она сбивчиво поведала о романе с женатым актером. Кэтрин слушала с непроницаемым выражением лица. А что, если в этой истории были отголоски ее собственного прошлого? Допустим, она изменила мужу и тот покончил с собой?

Агата порылась в памяти, вспоминая точные слова Кэтрин в бреду. «Зачем он ему сказал, дурак безмозглый! Никто не смог бы…» Да, пожалуй, такое вполне могло случиться. Кэтрин завела любовника в Египте – друга или коллегу ее мужа, а кто-то ему рассказал.

– Дело в том…

Нэнси умолкла. Сигаретный дым плыл над позабытыми черепками.

– Я… я жду ребенка.

Кэтрин резко выдохнула и страшно побледнела, даже глаза потеряли свой яркий фиалковый цвет.

– Ребенка?..

– Простите! – Нэнси вспыхнула. – Я вас обидела. Это ужасно… Я пойму, если вы тут же вышвырнете меня вон.

– Нет, я…

Кэтрин не находила слов, Агата никогда не видела ее в таком смятении. Казалось, новость нанесла ей смертельный удар, но почему?

– Я просто удивлена, вот и все. – Кэтрин затушила сигарету и потянулась за новой. – Совершенно незаметно…

– Ну срок еще не подошел. – Нэнси погладила себя по животу. – Я пытаюсь скрывать. Только не говорите остальным, ладно?

– Конечно, не скажу. А если кто-нибудь потащит вас на экскурсию по пустыне, говорите, что у вас расстройство желудка. – Кэтрин щелчком открыла зажигалку и поднесла сигарету. – Не обижайтесь, если вдруг они станут флиртовать с вами, особенно Макс или Дункан. Ребятам тяжело торчать тут месяцами, а вы ужасно миленькая.

Агата невольно вздрогнула. Значит, по мнению Кэтрин, Макс и Нэнси – потенциальная пара. Стала бы она это озвучивать, если бы до сих пор имела на него виды?

* * *

В ту ночь, когда все заснули, Кэтрин велела Селиму принести горячей воды. Ванная в главном здании была ненамного больше, чем в пристройке: здесь помещалась медная ванна, в которой едва можно сидеть с поджатыми коленями. Селиму пришлось пять раз бегать туда-сюда, чтобы ее наполнить, но таков был ежевечерний ритуал – единственная роскошь, которую Кэтрин позволяла себе в полевых условиях.

Отослав Селима, она сняла халат, затем налила в воду немного изумрудной жидкости из бутылочки, купленной в «Хэрродз» за неделю до свадьбы, и поболтала рукой, взбивая пену. Забравшись в ванну, сгребла пену повыше – чтобы виднелась только голова и шея. Шторка не закрывала окошко – квадратик не больше фута в поперечнике.

И принялась намыливаться, медленно водя руками по телу, зная, что он смотрит.

* * *

Агата проснулась посреди ночи и подошла к окну, оставленному открытым. На чернильном фоне кирпичной стены серым пятном свисало небо. В поле зрения попала единственная звезда; возможно, поэтому ей пришла в голову идея выйти на крышу – а может, давила крошечная комната. Свечу зажигать не стала – снаружи хватало света звезд.

Агата ощупью пробралась по коридору, прислушиваясь к уже знакомому храпу. Майкл или Пьер? Трудно сказать, из чьей комнаты. Вряд ли Дункан – слишком молод, чтобы обзавестись такой привычкой. Комнату Макса она уже знала – оттуда не доносилось ни звука.

Во дворе Агата запрокинула голову к небу, очарованная зрелищем. Казалось, до звезд можно дотронуться рукой.

Осторожно поднявшись на крышу, Агата пробралась мимо груды черепков и присела на свободном пятачке. Крыша все еще хранила тепло – то ли от солнца, то ли от камина, который Селим затопил после ужина. Свернув шаль, она подложила ее под голову и легла. Ах, если бы знать названия всех созвездий, разбросанных по небу словно капли дождя в шелковой паутине цвета индиго…